— Я. Так. И. Знал.
— Да, — сказал доктор Ноплинг, строго посмотрев на Ноплиана. — Безобразие. Все только и говорят: «Я так и знал, я так и знал». А вот я ничего не знал! Я только сейчас об этом узнал. Я приводил в чувство инженера Ноплума, который твердил, что всех нас сейчас затопит, и тут его брат, инженер Ноплюм, объяснил мне, что это вовсе не бред. Он сказал, что когда мы взлетали с Земли, в нас ударил метеорит. Их даже было два. От первого удара наш корабль перевернулся, и тогда в нас врезался второй метеорит, ещё более крупный. Мы стали падать в океан и, без сомнения, утонули бы в нём, но неожиданно нам крупно повезло. Внизу мелькнул этот остров, один на тысячи миль вокруг, и нам удалось спланировать на него. Вернее, мы плюхнулись на него. Или прямо в него. Потому что этот остров — атолл. Коралловый атолл. Да, друзья, это коралловый атолл. Когда-то он вырос над жерлом уснувшего подводного вулкана, и наш корабль упал прямо на него. И, к счастью, в нём застрял. Он застрял в нём, как...
— В дырке от бублика? — подсказал смелый рядовой.
— Именно, — вздохнул доктор Ноплинг. — Вы знаете, но мне всё ещё трудно поверить, что под кораблём ничего нет. Только вода. И ничего кроме воды. Бездна.
Далее доктор рассказал, что после аварии все руководители экспедиции, инженеры, а также ветераны космоса постарались устроить всё так, чтобы остальные обитатели корабля ничего не заметили. Чтобы жизнь в Нопландии текла своим чередом...
— Невероятно, — сказал художник и поэт Нопленэр, который уже немного пришёл в себя и теперь слушал тоже очень внимательно.
— Вероятно, что так. Что невероятно. Всё это делалось, сказал доктор, для того, чтобы избежать паники среди экипажа и дать инженерам время на ремонт корабля. Чтобы потом попробовать взлететь вновь. К сожалению, эта задача оказалась нерешаемой. В корпусе корабля, в его нижней полусфере, обнаружилась серьёзная трещина, и внутрь корабля стала поступать морская вода…
— Серьёзно?
— Вода. Морская вода, — вздохнул доктор Ноплинг. — А мы ничего и не подозревали. Мы ведь думали, что овраг в лесу существует лишь для красоты, для ландшафта, но он, по сути, и есть та самая трещина. А чтобы вода в овраге не поднималась слишком высоко, внутри корабля всё время поддерживалось избыточное давление. Но теперь, когда открыты все люки...
— Выходит, Нопландия в самом деле тонет?
— Я понял, что так.
— И что, ничего нельзя сделать?
— Как объяснил мне инженер Ноплюм, из-под купола очень быстро выходит воздух. Пока затоплены только нижние отсеки, но скоро вода начнёт заполнять весь корабль, и великий потоп в Нопландии неизбежен. Но это ещё не всё. Инженер предупредил, что у здешнего кораллового атолла очень тонкие и хрупкие стенки. В какой-то момент они могут просто не выдержать возросшего веса корабля, и тогда тот провалится вниз, прямо в жерло подводного вулкана. Как-то так.
Закрывая свой чемоданчик, доктор Ноплинг грустно улыбнулся:
— Знаете, а мне и впрямь всё время казалось, что мы жили, как на вулкане. Теперь я этому даже рад. По-моему, мы вели себя достойно. Вчера я это особенно хорошо понял. Ну что же, друзья, вставайте и пойдём на собрание.
Друзья не торопились. Услышанное с трудом доходило до них. Всё это было посильнее любого солнечного удара. Доктор ушёл один, оставив их в покое. У него были и другие больные.
— Нет, ну, здорово, а? — сказал, наконец, смелый рядовой. — Летели-летели и вдруг бац! Мы на острове, и остров сейчас утонет. А мы-то так радовались, когда увидели море и луну. Ну, что ты теперь будешь делать!
— Я? — задумался художник и поэт. — А что ты?
— А что я?
— А что будешь делать ты?
— Ну, не знаю. Сначала я бы сосчитал, сколько нас всего тут, а потом бы составил план.
— Нас много.
— И это уже немало. Нас много, но в речке течёт чистая вода, да и фруктов на деревьях достаточно. Так что, если остров необитаемый...
— Погоди, — вдруг тихо проговорил художник и поэт. — Обитаемый. Этот остров обитаемый.
И он таинственным шёпотом рассказал, как этой ночью, ещё до рассвета, уходил по пляжу далеко-далеко, на другой конец острова, и как при свете луны увидело вытащенную на берег лодку. От неё по песку тянулись человеческие следы, и они исчезали под пальмами. Нопленэр пошёл по этим следам и вдруг увидел домик на сваях. У крыльца стояла коляска, и в ней лежали детские погремушки. Привязанный к пальмам, покачивался гамак. В гамаке лежал плед, и ещё шевелила страницами какая-то книжка. С картинками и стишатами.
— Что за тишаты? — спросил Ноплиан.
— С-с. Стишаты — это такие стихи. Не для взрослых, — объяснил Нопленэр. — Потому что они с картинками. Вот, смотри, — и Нопленэр достал из кармана сложенную книжную страницу. — Нет, я не вырывал, ты не думай, она выпала сама, ты взгляни.