– Любовь всегда творит чудеса, если она искренняя, – уверенно сказала Анджелика. – Кстати, а где Они и эти два парня, которые в неё влюбились?
– Прощаются, насколько мне известно, – почему-то с сожалением вздохнул Огнеплюй. – Очень жаль, но им придётся вернуться в свой мир и в своё время. Изъять оттуда я их не могу – нарушатся необходимые связи, и тогда многое в человеческом мире сломается.
– Нда, но как же их любовь? – озабоченно спросил Драгис. – Связи связями, миры мирами, но ради любви даже миры можно подвинуть, и мы все это знаем.
– Они не влюблена, – уверенно сказала Анджелика. – Эти парни ей симпатичны, но не более того. Бывает, что тут скажешь! Что же до них самих, то у одного есть утешение, другой же от любви к Они излечился, и теперь грезит кое о ком ещё.
– Это я виновата, – вздохнула Мэгги. – Но у меня есть оправдание – герцог загнал нас в такую ситуацию… Нет, я не стану всё валить на герцога! Да, у нас с Елизаром вышел роман. Было здорово, но он знает, что я люблю мужа, и ни на кого его не променяю. Жаль парня, но у него своя жизнь, в которой, надеюсь, будет ещё настоящая любовь!
– А что же делать с пассажирами того самолёта, которому Они не дала упасть в океан? – спросила Анджелика. – Им довелось увидеть многовато лишнего.
– С ними всё будет нормально, – уверенно сказал Огнеплюй. – Мы всех их переловили в джунглях, и после безопасной терапии все они теперь думают, что видели сон. Каждый уверенно рассказывает о катастрофе и до небес превозносит пилотов, сумевших так удачно посадить самолёт, что обошлось без жертв. А вот феномен «золотой шкатулки миров» нам ещё предстоит долго распутывать. Ведь мы сейчас находимся как бы внутри неё, но при этом она же существует здесь в этих мирах, затянутая сеткой джунглей. И в мире, где вы живёте, она тоже есть. Как я её раньше не заметил? Не исключено, что и в других мирах найдётся, если поискать. Кстати, это из-за её открытой двери в пространстве вашего мира образовалась брешь, в которую влетел самолёт.
– Здесь и Дунда не разберётся, – заключила Анджелика. – Нужен Чикада, но он куда-то делся, и даже Козаура не знает, как его найти.
– Когда объявится, то пусть ему дадут знать, что у меня к нему имеется серьёзный разговор и целая куча вопросов, – попросил Огнеплюй. – Мне тут довелось одним глазком заглянуть в такую даль, что я теперь знаю очень много, и… ничего толком не знаю, но хочу знать! Точнее – мне это необходимо. Поэтому, мне это лучше обсудить с самим… Цикадой, и договориться миром, чем действовать порознь и вслепую.
– А где интересно эти коротыши – Адские угонщики? – вспомнила вдруг Мэгги. – Они такое тут устроили, что мало кому под силу. Кто знает, что было бы, если бы они не заставили герцога отпустить нас, и не вытащили его вместе со слугами наружу?
– Я видел их вместе с Они и семейством йети, – ответил Драгис. – У них был долгий разговор и, кажется сердечные прощания, после чего йети ушли. Потом я встретил этих чудиков в библиотеке. Оба прыгали и плясали вокруг раскрытой книги, выкрикивая – «Бицента! Бицента! Мама нашлась!»
– А, всё просто! – махнул рукой красный, но сильно поседевший дракон. – Они рассказывала – эти брат с сестрой по батюшке сатиры, но они не имели представления о том, кто их родительница, и какого они роду-племени по материнской линии. Что ж, судя по всему, их матушка принадлежит к народу «бицента», а это очень умные, и, как я слышал, крайне честные карлики.
– Ну, насчёт честности у этих ребят свои представления, – рассмеялась Мэгги. – И всё же, им присуще благородство. Они не бросают в беде друзей, и даже случайных знакомых. Вот только боюсь, что поблагодарить их за спасение нам не удастся. Я видела, как они усаживались верхом на зайцев, и у каждого за плечами был дорожный мешок.
Некоторое время спустя компания взрослых, взявшихся приводить в порядок то, что дети волей или неволей перевернули кверху дном, узнала, что кто-то выпустил всех зверей и птиц, томившихся в клетках на ферме неподалёку от дворца герцога. А ещё, через несколько дней до них дошло известие, что на станции железной дороги, находящейся в двух днях пути от владений герцога, кто-то угнал паровоз! Что было самым удивительным в этом происшествии, так этот то, что паровоз так и не был найден, хотя деваться ему было некуда. Он не появлялся ни на одной из железнодорожных станций ни в ту, ни в другую сторону рельсового полотна, на котором исчез. Его никто не видел следующим по путям, а предположение, что он потерпел крушение, не подтвердилось.