После двух дней пути по крутым лощинам и болотистым оврагам, остановились на привал возле золотых копей, давно, казалось, покинутых людьми. Но пусть читатель и не думает сравнивать здешние прииски с богатейшими приисками Калифорнии, Австралии или нашей Гвианы. Хотя залежи золота в Борнео достаточно велики, способы их добычи настолько примитивны, что не идут ни в какое сравнение с принятыми в других краях. Здесь все дело ограничивается тем, что золотодобытчики вручную намывают песок.
Если на дне реки видна золотая пыль или песок, туземцы размещаются на плоту, к которому крепится некое подобие решета на длинном деревянном пруте. Нехитрый механизм опускают на глубину, после чего мужчины и женщины ныряют вслед за решетом, наполняют его песком со дна реки, который потом терпеливо промывают. Если же золото жильное, то его добывают так же, как некогда первые поселенцы Австралии и Калифорнии — с помощью кирки и лопаты. Но, несмотря на несовершенство способа добычи, урожай получается неплохой. Если бы не поборы местных властей, то любой из здешних золотоискателей мог бы, пожалуй, стать богатым, как какой-нибудь раджа, а то и сам султан.
Между тем неожиданно наступила ночь. Все лесные звуки моментально умолкли, и даже свет звезд не проникал под кроны спящих деревьев. Растения вокруг как будто оцепенели. В темноте их очертания напоминали сказочных чудовищ. Приближалась ужасная буря и вся природа затаилась в ожидании.
Расставили часовых. Поначалу, в сумерках, они еще видели друг друга. Потом силуэты стали исчезать и наконец лагерь погрузился в кромешную тьму.
Фрике, обладавший кошачьим чутьем, нервничал в ожидании бури и не мог усидеть на месте. Ему казалось, что он ощущает запах приближающихся хищников.
— Как досадно, что собака Унопати погибла. Бедняга не имел себе равных, когда нужно было унюхать малайцев. Нынешние наши собаки в сравнении с ним просто недотепы. В темноте любой куст кажется человеком. Пьер сопит на всю округу, доктор посвистывает, словно у него в носу кларнет, Мажесте храпит громче их двоих вместе взятых. Да и господин Андре, похоже, спит без задних ног. Что же с моими нервами? Такое ощущение, будто по всему телу ползают тысячи москитов. Аж волосы встают дыбом. Быть может, пройтись? А почему бы, собственно, и нет?
Сказано — сделано. Фрике тихо приподнялся, взял свой револьвер, убедился в том, что нож на месте, проверил карабин и крадучись вышел.
— Кто знает, что может здесь случиться, — бормотал он про себя. — Карабин хорош днем, но обременителен ночью, ведь его нужно держать двумя руками. То ли дело двенадцатимиллиметровый револьвер «нью-кольт». Будь ты хоть на четвереньках, а он не подведет. Ну что же, Фрике, вперед!
Волею капризной судьбы наш молодой человек прошел через множество самых невероятных испытаний и научился, помимо прочего, великолепно находить дорогу там, где, казалось бы, ее и вовсе нет. В этом он мог соперничать даже с туземцами. На первый взгляд такая чуткость для белого кажется невероятной. На самом же деле, если европеец действительно старается, то он порой превосходит самих туземцев и в хитрости, и в ловкости. Разве наши солдаты в Африке не выслеживают бедуинов, словно лучшие ищейки, а английские поселенцы в Австралии не находят следы укравшего скот, даже если он прошел здесь давно и успел отойти на сотни километров? А подвиги канадских охотников и героев Майн Рида, Купера?.. Да мало ли еще примеров знает история освоения диких земель!
Таков был и Фрике. Австралийская природа не скрывала от него своих секретов. Подобно змее пробирался он среди трав, безошибочно преодолевая преграды, переступая через корни, проскальзывая под лианами, не шурша сухими листьями, почти не дыша и не реагируя, когда рука прикасалась к рептилии или острая колючка вонзалась в кожу.
Фрике прошел метров триста. Прогулка заняла полтора часа. Он все время ходил кругами, не удаляясь, таким образом, от места стоянки более чем на сто метров. Но этого было достаточно, чтобы убедиться в том, что их небольшая армия угодила в засаду. Сомнений не было враг где-то рядом следит за ними из темноты. Сомнения окончательно улетучились, когда совсем близко, метрах в двух от него раздался характерный звук плевка, слюна обладала едва уловимым запахом бетеля (жвачки из смеси различных трав, употребляемой для возбуждения нервной системы). А если человек жует бетель, то, значит, это малаец.
Нужно срочно вернуться в лагерь и бить тревогу. Фрике попытался пройти незамеченным тем же путем, однако внезапно могучие руки схватили его, инкогнито было раскрыто. Даже в темноте малайцы не спутали бы парижанина с одним из них, ведь на нем была одежда (разбойники ходили обнаженными). Фрике вырвался схватил револьвер и закричал: