Человек, о котором так много говорили, присутствовал на обеде, устроенном капитаном в честь пассажиров «Конкордии». Главной темой разговора было, естественно, утреннее происшествие. Снова заверив французов в своей благодарности и признательности, сэр Паркер повторил, что хотел бы иметь с ними общее дело.
— Что бы ни было, господа, я с вами душой и телом, яготов любить ваших друзей и драться с вашими врагами. Вы задумали благородное дело, и мое правительство не станет осуждать меня, если мы соединим наши силы. Завтра у нас первый военный совет.
К несчастью, страшная катастрофа разрушила все планы. Ночь пятеро друзей провели в салоне, специально оборудованном для них капитаном. Прекрасно выспавшись, французы утром отправились поблагодарить гостеприимного хозяина.
Андре постучал в дверь каюты сэра Паркера и, против ожидания, не получил ответа. Он постучал сильнее — никакого отклика. Постарался открыть дверь, но тщетно, она была заперта изнутри. Серьезно обеспокоенный, молодой человек спросил слугу, видел ли он сегодня капитана. Получив отрицательный ответ, Андре обратился к помощнику капитана, поставив его в известность о странном происшествии. Теперь Пьер решил постучать в дверь каюты, да с такой силой, что стук разнесся по всей округе.
Явился матрос с топором и взломал дверь. В комнате не было ни малейших следов беспорядка, бортовой иллюминатор[191] открыт настежь, кисейная занавеска у кровати плотно задвинута. Доктор поспешил войти первым. Он отдернул занавеску… Сэр Паркер лежал на кровати с широко открытыми глазами и с пеной у рта.
Все было кончено. Труп уже успел окоченеть.
ГЛАВА 4
Подозрения. — Ищи, кому выгодно. — Приспущенный флаг. — Карантин. — Что представляет собой синьор Пизани. — Хозяин знает все. — Почему яхта «Конкордия» должна была стать добычей пиратов. — Тайна раскрыта. — Убийца капитана и всего экипажа. — Приказ хозяина. — Хозяин всюду. — Чудесная неуязвимость. — Неприятные четверть часа. — Набоб или бандит. — Раджа Брук ошибся. — Король ночи.
Хотя французы уже успели привыкнуть к смерти, они все же не могли несколько минут оправиться от потрясения. Почему этот благородный и могучий человек, стойко выдержавший все невзгоды, наконец, милейший и воспитаннейший джентльмен превратился в холодный, окоченевший труп?!
Сэр Паркер вошел в жизнь наших друзей в обстоятельствах исключительно драматичных. Общая опасность, совместная борьба с кровожадными пиратами сблизила их. Отважная пятерка считала англичанина своим другом.
Несмотря на очевидность происшедшего, друзья все еще не в состоянии были поверить своим глазам. Кошмарная реальность не укладывалась в голове.
— Доктор, — потерянным голосом спросил Андре, — неужели ничего нельзя сделать? Он мертв, не так ли?
Старый морской хирург опытной рукой прощупал безжизненное тело сэра Паркера. Внимательно выслушав грудную клетку, приложив ухо к сердцу, детально изучив глазные белки, он отошел от кровати и безнадежно махнул головой.
— Ничего не поделаешь! — проговорил Ламперьер. — Медицина бессильна. Сэр Паркер мертв уже часа четыре.
Андре, Фрике и Пьер одновременно обнажили головы и молча встали у изголовья умершего. Помощник же капитана рыдал, стенал и чуть ли не бился в истерике, всячески демонстрируя, что эта потеря для него невосполнима, что в лице сэра Паркера он потерял единственную опору, своего благодетеля, едва ли не родного отца. Его выкрики странно было слышать в тишине каюты, на фоне благоговейного молчания французов. Затем помощник стремительно вышел, будто не мог долее видеть труп своего бывшего капитана, и принялся нервно ходить вдоль палубы.
— Надо заметить, — медленно проговорил доктор, — что несчастный очень страдал, минут пять, не меньше. Это не кровоизлияние, могу поклясться. Быть может, при вскрытии черепа по мозговой оболочке мы бы и смогли установить следы удушья, но у меня нет достаточной квалификации для подобного дела. Да и к чему все это?.. И тем не менее вскрытие помогло бы ответить на вопрос, стал ли сэр Паркер жертвой убийцы…
— Убийцы? — вскричал Андре.
— А почему бы и нет? Я ищу гипотезу. Если это не патология[192], то, возможно, отравление… Не забывайте, что мы находимся в краю самых изощренных и сильнодействующих ядов.