— Что ты хочешь сказать, сын мой?
— Твои воины под моим начальством взяли в плен еще двоих бледнолицых; эти люди — товарищи Белого снимателя скальпов. Я требую казни и для них, их скальпы украсят пояса двух самых младших наших воинов.
Американец переводил французам слова индейца. Сиу собирался продолжать речь, как вдруг Фрике перебил его своим звонким голосом:
— Эй, вы, злобный человек с голым, как камень, черепом! Что за вздор вы несете? К чему вы обманываете старика? Коли говорить, так уж правду. Во-первых, мы вовсе не держим сторону ваших врагов, мы просто мирные путешественники. Во-вторых, мы охотились не на вашей земле, а у наших друзей, «каменных сердец», с их разрешения. Напротив, это вы пришли на их землю браконьерствовать. В-третьих, мы здесь никого не притесняем, ни у кого землю не отнимаем, приехали попутешествовать и скоро собираемся домой. В ваши дела мы не вмешивались и не вмешиваемся, у нас и своих дел довольно. С американцами у вас сейчас мир, а не война, поэтому по какому праву вы лишили нас свободы?
— Что говорит белый человек? — спросил старик, который, конечно, ничего не понял из этой речи — Фрике произнес ее на одном дыхании и по-французски.
Полковник перевел ее слово в слово.
— Правду ли говорит бледнолицый? — спросил старик.
Американец перевел. Фрике ответил:
— Вот что, старик, я иногда шучу — для смеха, но не лгу никогда.
— Что скажет Кровавый Череп? — сказал старик.
— Я скажу, отец, что все белые люди наши враги. Они нарушают договор, захватывают наши земли, похищают у нас женщин, убивают нас, где только могут, и вообще хотят истребить всю нашу расу. Мы должны их всячески истреблять, если не хотим сами быть уничтоженными. Если я имею перед вами какие-нибудь заслуги, много лет прожив с вами бок о бок и командуя вашими воинами, прошу себе награду — предать смерти обоих этих белых.
ГЛАВА XVI
Дела идут все хуже. — Кровавый Череп не выпускает добычу из рук. — Андре защищается. — Французы в Канаде. — Напрасное красноречие. — Смертный приговор. — Мечты о побеге. — Бывший медиум. — Сюрприз. — Экзамен. — Подвиги стрелка. — Всадник, каких мало. — Восторг. — Фрике и Андре получают предложение стать индейцами.
Совет не был готов к такой постановке вопроса, ситуация складывалась не в пользу французов.
Участь американца вожди решили легко — они знали, что он старинный и заклятый их враг, и не беспокоились о нем нисколько. Считали себя вправе поступить с ним так, потому что и он, в случае чего, поступил бы с ними не лучше. По отношению к нему совесть у них была спокойна и чиста.
Но Фрике и Андре — дело другое. Краснокожие редко встречали путешественников, похожих на этих французов. Чувствовали, что люди они незаурядные, что следовало бы оставить их в покое, тем более что это гости «каменных сердец», с которыми индейцы поддерживали мирные отношения. Кроме того, им был симпатичен Фрике с его физической силой и фокусами.
С другой стороны, и Кровавый Череп играл не последнюю роль, пользуясь уважением даже у соседних племен. Влияние его было очень велико. Отказать ему казалось невозможным.
Случай выдался весьма затруднительный.
Слепой Бобр счел, что лучше повременить с окончательным решением. После длительной паузы, во время которой полковник переводил французам слова сиу, он произнес:
— Белые охотники слышали, что сказал Кровавый Череп. Пусть отвечают откровенно и смело. Уши вождей открыты для всякого слова правды.
Андре, до сих пор спокойно молчавший, знаком показал, что хочет говорить.
— Отец, — сказал он своим приятным голосом, — и вы, мои братья, выслушайте меня. Хотя мы и не принадлежим к американскому народу, к тем людям, которых вы называете Длинными Ножами, тем не менее мы с ними братья по крови и по цвету кожи, подобно тому, как братья все краснокожие. Мы не отделяем себя от человека, который переводит вам мои слова, мы не хотим для себя никаких преимуществ. Мы познакомились с ним совсем недавно, но он был нашим верным проводником среди опасностей, жил одной жизнью с нами, ел с нами хлеб, мы обменивались рукопожатиями. Он такой же белокожий, как и мы. Или и мы умрем вместе с ним, или вы выпустите его на свободу.
— Сэр, — перебил американец, — должен вас предупредить, что на краснокожих это не подействует. Я их знаю. Вы только себя напрасно погубите, а меня не спасете.
— Не мешайте мне говорить, полковник, и переводите точно. Я делаю то, что считаю своим долгом… Слышит ли меня мой отец и мои братья? — спросил он невозмутимо сидевших индейцев.