— Правильно предполагаешь, — подключался последующий провидец, предлагая поселянам послушать продолжение:
— Подхватившего псориаз Поземкина, прокаженного Помозкова при появлении проблем преднамеренно планируется перебросить поближе передовой. Позже последние получат приказ полководцев под прикрытием полутьмы перебежать прифронтовую полосу, потом побольше пообщаться, преподнести противникам передающиеся при прикосновении «подарки». После произойдет повальное почесывание, потом постепенное помирание проклятых поработителей, поскольку приобрести противоядие против прогрессирующей почесухи1 просто проблематично.
Позже предлагались прочие предположения:
— Претворение подобных планов позволит полностью победить перепуганного, почесывающегося противника, поскольку произойдет повальный паралич поредевших полков. Полководцы пожелают поспешно предложить перемирие, попросят пощады.
— После подобных пояснений понятно предназначение подпольно проживающих Помозкова, Порубахина, Поземкина, Пташкина, поджидающих призыва, — признавались поселяне. — Придется перечисленные персоны почитать, пестовать, предоставить почетные права!
Подобных примеров, позволяющих пошутить, посмеяться, поселянами приводилось предостаточно. Посрамленное подразделение проигнорированных призывников привычно помалкивало, пугливо пожимая плечами.
Прошло первое полугодие, потом повторное. Прозванные пустомелями по-прежнему присутствовали подле поросят, подтелков, птиц, помогая поселянкам, престарелым пенсионерам. Призванный Поликарп постигал пехотные премудрости, периодически посылая приятелям подбадривающие письма.
После приведения потешных примеров Петров-старший почему-то посерьезнел, посчитав, по-видимому: пришла пора пересказать пройденный путь, поговорить про персонально пережитые приключения.
Павел подсел поближе, по-сыновьи прижался, приготовился послушать папаню, прежде почему-то помалкивавшего про прошлое. Послушав побывальщину, Пашка понял: повоевать папане пришлось по-страшному, прошагать, проехать пол-Европы. Погибель поджидала повсюду, практически повсеместно. Просто пехотному полку, персонально Петрову, повезло. Пройти пришлось преисподнюю передовой, порой приходилось проявлять поистине подвиги при преодолении противоборства противника, при прямых перестрелках, походах, переездах… По-видимому, Поликарпу предписано, предначертано пророком пережить подобное, победить проклятых поработителей.
Призванному позже Прохору Подножному повезло поменьше: после призыва попал под Подольск. Подраненного, потерявшего память Прохора пленили, потом последовали побои, переезды по Польше, Пруссии. После первого побега пленника поймали при помощи псов. Подвергся пыткам, потом проводились проверки показаний, поиск пособников.
Позже предпринял повторную, потом последующие провалившиеся по причине предательства попытки. Пятый побег получился превосходно, поскольку подстраховали подпольщики, помогавшие подлечиться, переодеться, потом пересечь передовую. Позднее «проштрафившегося» по-свойски подвергли проверке.
Пришлось прежнему пулеметчику пояснять причину пленения, поведать про продуманную подетально предварительную подготовку, предшествующую претворению планов. Подобное положение позволило произвести показавшийся подозрительным побег. Позже Подножного поджидали передовая, пулеметное подразделение. Приходилось пресекать попытки противника, понимающего приближающееся поражение, прорвать позиции пехотного полка. Потом последовал повторный плен, перечерк-нувший предполагаемые послевоенные планы. После полной победы проверки, перепроверки показаний продолжались поболе полугода, потом последовало принудительное пятилетнее поселение, продленное позже представителями правосудия. Петровцы Прохора посчитали погибшим, поэтому перестали поджидать. Поскитаться, помыкаться последнему пришлось предостаточно, пока получил полноправное положение. Петровку Подножный посетил после пятьдесят пятого, поэтому прибыл постаревшим, поседевшим, полностью переменившемся по поведению.