- А разве водный лыжник скачет впереди катера? - попытался уточнить Макарыч.
Вместо Димона ответил прокуренный бас.
- Бывает, что и так. Я, например, всегда тащу на себе пьяного Горбатого, хотя он и старше меня на год, и ростом выше на пять сантиметров.
Бас принадлежал здоровенному детине, с зашитой суровыми черными нитками правой ноздрей, но зато с шестью пальцами на левой руке.
Он продолжал.
- Вот, например, вчерась сбондил я из рукавчика одной славной бабульки пенсию, когда она выплелась из сберкассы. На ее блаженном лице стояла такая светлая печать, что я никак не мог сдержаться. Надо было срочно спустить старушку с небес на нашу грешную землю, тем более, что к ее старческим харчам присоединились проценты от билета золотого государственного заема, приобретенного ею в 1974 году за четыре тысячи рублей, составившие сегодня аж целых четыре рубля!
Теперь вот проклинаю ее и себя на ком бл... лежит (верзила хотел выразиться "на чем свет стоит". - Авт.). Купили мы, значит, с Горбатым на бабкины бабки тридцать мерзавчиков "Боярышника", одну пару носок на двоих, чтоб было во что высморкаться, когда проблюемся, и шесть рулонов туалетной бумаги, чтобы, когда пронесет, не бежать в киоск за газетами.
Так на тебе, пакет с водярой забыли на остановке, а в носки не сморканулись, а проблевались, так как накушались заместо посеянного "Боярышника" салицилового лосьона.
И сейчас у меня в сумке незамаранная задницедрайка, так как салициловый лосьон оказывает на кишечник закрепляющее воздействие, подобное таблеткам "imodium", и я выставляю сие гигиеническое средство к бартеру - шесть моих дерьмозачисток на двести граммов вашей "Завалинки".
Предложение шестипалого встретило полное взаимопонимание у раскодированной печени Димона, и она послала хозяину сигнал проявить великодушие и угостить детину просто так, без всякой "дерьмозачистки", а заодно подогреть и ее.
Старый матрос резво подскочил к стойке бара. Осознав, что вмешательство ни к чему не приведет, Макарыч тупо наблюдал за манипуляциями Гибельбабы.
Подоконник привокзального кафе "Перед смертью не наквасишься" тяжко вздохнул и покорно подставил натруженное полотно под новые составы с горючим.
Опрокинув залпом содержимое разового стаканчика, детина, столь бездарно распорядившийся старушкиной пенсией, погрузился в воспоминания солнечного детства.
- Обижали меня в младенчестве, - захныкал он, что никак не вписывалось в его габариты и рык. - Когда исполнилось три годика, батяня заставил выкушать бидончик пива. Объяснил, что поскольку я обрел частичную детскую дееспособность (пахан отсидел "пятнашку" за двойное изнасилование трех взрослых супружеских пар, сопряженное с растлением четырех годовалых четвероногих, наблюдавших за его шалостями, и знал законы назубок), то с этой поры должен выдувать в день до трех литров пива, иначе никогда не обращусь в мужчину.
Я добросовестно исполнял папашкин наказ, вот только мужиком так и не стал. Участвую в шестом брачно-кольцевом "Gran-Pri", и ни разу не поднялся на оргазмовый подиум! Стоит лечь с бабой в койку, как мысли уносятся к пивнушке.
С последней "конюшней" мы столковались уже перед "поул позишен". Как только к ней подваливаю, она надувается и изображает пивной бочонок. Я цапаю свою "ферарьку" за нос и поворачиваю, как будто открываю краник, а она в ответ писается в постельку, словно пивко полилось.
Вот тогда мне становится хорошо, я живо соскакиваю с раскладушки и даю деру в пивнушку по-настоящему. - Шестипалый (пальцы, видимо, вырастали у него с каждой новой женой) жалобно взглянул на Димона, гордо расправившего крылья.
Через минуту убранство подоконника было дополнено шестью кружками со "Старым Мельником".
- А курить я начал в четыре года, - набирал обороты пивной гигант, так и не познавший мужицкой радости, - и если не выдую в день три пачки, то помру от изжоги.
Анастасия пробила шесть пачек "Marllboro". Наличность старого матроса таяла на глазах, и Макарыч решил вывести друга из приступа альтруистического психоза.
- Бывают такие дни, - вставил он веско, припечатав своей кружкой добавочный палец пивного извращенца, - когда все складывается у человека на ять. И выпивка, и курево, и девочки, словом, живет дядька по первому зову души.
Но столь же неожиданно может наступить и облом, как, например, с конфискованной Вами пенсией благообразной старушки с четырехрублевыми процентами от билета золотого госзаема.
Как-то раз довелось фотографу Объектору Негативистовичу Диафрагмочкину с Мосфильмовской улицы с утра нахлестаться и отправиться на другой конец Москвы, на улицу героев Панфиловцев к своему дружку, спившемуся комсомольскому активисту Молодняку Партократовичу Ленкомову.
По пути в винный они отмутузили Ленкомовского знакомого, библиотекаря Заплета Стелажевича Каталожкина, совершенно безвинное создание, каким и положено быть библиотекарю в очечках минус три, и отобрали у паренька двухмесячную зарплату, составляющую в пересчете килограмм отборной волоколамской говядины. Затем в подворотне наткнулись на дипломат с дорогой вьетнамской парфюмерией. У качелей детсадика набрели на обкаканный ребячий шарфик. В беседке разжились бесхозным веником. В самом магазине Негативистович и Партократович надули продавщицу на пять рублей тридцать копеек. Несчастная Ревекка Лопоуховна Одинокая находилась в глубоком сексуальном трансе и ни черта не соображала, так как ночью от нее смылся совсем еще свежий муж. Коварный обманщик вышел за дверь якобы только покурить, а сам слинял к восьмой жене, которая жила этажом ниже, на седьмом. - Макарыч подавил смех, припомнив, как однажды тоже точно таким же "макаром" пытался сбежать в канун очередной свадьбы от Эмилии к Эмме. Та, правда, обитала совсем в другом районе, но Эмилия все равно вовремя учуяла опасность (все ж таки служила кинологом) и настояла на том, чтобы суженый-ряженый подымил на очке сортира.
- Словом, до поры до времени делишки шли у мужиков хоть куда, - вещал журналист, не выпуская из-под кружки шестипалого, - и не уверуй они в беспредельность человеческого счастья, то, возможно, денек завершился бы на мажорной ноте.
Однако надравшись в подворотне на трофейное библиотекарское жалованье, корешки окончательно удостоверились в том, что поймали удачу за хвост, и отправились к избитому Заплету за пополнением казны.
А в библиотеку как раз притопал схорониться на время от сварливой жены двоюродный братан Каталожкина, Ушу Распоясович Черноголовкин, мастер восточных единоборств. Он прислонился к стеллажам и выслушивал грустную историю изрядно помятого родственника о неблагодарном читателе Ленкомове с улицы Героев Панфиловцев.
"А ведь всегда был такой ве-е-е-жливый, - протяжно мычал Заплет, причмокивая разорванной нижней губой, - сидит, бывало, в читальном зале, почитывает в "Жизни" веселые Шаховские байки, посасывает "Лидию" и матерится под нос". - И тут живописный Ленкомов проделал в мозговом тоннеле Каталожкина суперкульбит. Сбитый с понталыку, библиотекарь предпринял судорожную попытку облизнуться, но у него ничего не вышло, так как язык провалился в губную расщелину. - Макарыч решил наглядно продемонстрировать участникам подоконного застолья, как это случилось. Он наклонился, вытащил язык, слизнул с губищ пивную пену и что есть мочи шлепнул им о подоконник привокзального кафе. Шквал аплодисментов облагородил "Перед смертью не наквасишься". Удовлетворенный оратор продолжал.
- И только Ушу вознамерился отправиться в гости к неблагодарному Партократовичу по указанному в каталоге адресу, чтобы воздать за брата по заслугам, издал протяжный бойцовский вопль, мастерским ударом кованого ботинка в пах проверил на пострадавшем родиче состояние боевой формы (она оказалась стопроцентной, так как Заплету Каталожкину на следующий день, по его просьбе, провели кастрообрезание в единственной на планете мусульмано-иудейской мечегоге), как вдруг в избу-читальню заявился искомый бузатер Молодняк Ленкомов собственной персоной, да еще с подельником Объектором Диафрагмочкиным впридачу.