- Как это смотрите? Вы же говорите, что Магдалена Блудовна не в курсе, что Вы их смотрите.
- Да это она понарошку "не в курсе", из аристократического приличия, культурная все ж таки дама! У Блудовны, между прочим, прабабка баронессой выкаблучивалась, народовольцем. От нее и унаследовала баронский орден "Фон Сливкиобщества". А дед заколол штыком Депутгада Государевой Думки России!
- Что-то я об этом деле ничего не слыхивала.
- Да это старая история, из недр Великого Октября 1917 года. И Депутгадик был той еще, неправильной Думки при чахлом Государе-Императоре. Дедулька служил в царских юнкерах и насадил слугу народа на штык по недосмотру, перепутал с революционным матросом. Парылументарий прорывался сквозь их отряд в одних полосатых трусах.
Так что Магдалена Блудовна у нас плоть от плоти народа, хотя и из барановских..., вернее, бароновских угодьев. Если фон Сливкиобщества общается с рабочими завода и вдруг услышит жалобу, что, дескать, путевки в дом отдыха начальство растащило, она тут же прилюдно пропесочит это самое начальство, как "сидорову козу". Зато потом оттягивается в загоуродной баньке с Директором и науськивает его:
"И как ты терпишь этих бузатеров? Я бы давно всех повыкидывала на погост! Путевки им в дом отдыха, пухоносам, подавай! Совсем окрысились, стыд потеряли! Мочилы муляжные! Им бы только купоросничать да пьянствовать за счет нашей с тобой государственной казны!
Пыльцееды! Работать не хотят! В их муфлоньих башках только зарплата, водка да праздники с девками! А мы за них вкалывай! Зачем вообще они нужны, эти рабочие? Мы что с тобой, без них не перекантуемся? Перебиваемся сегодня, перебесимся и завтра".
И вот что характерно, Клара. После визита нашей Правительственной баронессы предприятие поражает вирус сокращения штатов, а потом оно и вовсе ликвидируется.
* * *
Минидиск злобно заскрежетал. Казалось, еще немного, и он лопнет от возмущения за притеснение сливок общества зажравшимся рабочим классом, с которым давно уже следует революционно разобраться.
Послышалось бульканье, сменившееся чоканьем. Верховный Чародей одобрительно заиграл желваками. Вахтер-агент "Клара" действов (-ал, -ала) сообразно обстановке. Министр Слов и прочих Воробьев отчетливо расползался по швам.
* * *
"Кря-я-я-як! Обана! Шикотан, Хлара!! Петух хамбурский! Бр-р-р-р...".
Засим последовал ход конем.
* * *
- Чивиль Типографович! А почему Замглавы Админисративного Корпуса Чародея Кулемес Чеморович Трахливый изобразил удивление, когда выскочил из Вашей спальной, погнался за Магдаленой Блудовной и нарвался на Вас?
Вы ведь вернулись в свою квартиру тоже по договоренности, чтобы наблюдать, как обычно, за их секспроказами ? Так ведь?
- Все так, Клара. Вас, журналистов, на перине не промнешь (корректнее "на мякине не проведешь". - Авт.). Я то ведь уже и приступил к исполнению сексприказа, да ты, пофигистка, кипеш подняла, растрезвонилась на всю паству. Блудовна выскочила из койки, понеслась босиком к входной двери и запалила зенки в замочную скважину. Струхнула, лярва, что муж пронюхал, этот налоговик сдринчавшийся. А как узрела на твоей юбке отсутствие ширинки, то смерекала, что это не он, успокоилась и вернулась в расположение части, на боевой пост.
А Кулемеска харю свою перекосил понарошку! Опять же в твоем присутствии. Дошлец! На совещаниях у Чародея он тоже с виду такой правильный. Подложит под зад Толковый Словарь, состряпанный шведом с ожогами (очевидно, имеется в виду Толковый Словарь русского языка С. И. Ожегова - Н. Ю. Шведовой. - Авт.), это у него примета такая, чтобы дурак из морды сильно не пер, локаторы растопырит, котлованом трясет, левой рукой в такт дрочит, правой над столом угодливо жестикулирует и поддакивает.
А вытечет за дверь и хмылится, как подвипивший осел, тот самый извращенец из Новой Зеландии, которого туристам за крутые бабки показывают.
Ну, он (осел. - Авт.) еще к блондинкам пристает, цапает за грудь и не размыкает пасть до тех пор, пока не нальют.
По такому случаю давай и мы с тобой, Клара, пальнем еще по ядренышку перцовочки!
* * *
"Жо-о-о-х-х-х... Зажлоба! Мама воровская!!".
* * *
- Открою тебе, Телегиеновна, государственный сортир (читай "секрет" - Авт.). С Кулемеской нашим прям беда! Провисли с ним вчера вечером, как обычно, в пролетке этажей. Сверкнули "Топазом", а мандарин, предсталяешь, один на двоих! Маемся, кумекаем, как его разделить?
Он ведь без косточек. Развалится! Никому не достанется. Да еще забрызгаешься, как утка на водопое. Кошулю потом не отстираешь. Сперма и та отходит, если ее как следует замочить.
- Под ней, Чивиль Типографович, Вы имеете в виду ту самую террористическую гадину, которую Чародей наш грозился мочить в дверях ее сортира?
- Ты что такое понесла, Клара? Смотри, может хватит тебе свекольной перцовки? Уксусный альдегид - девка ядреная, по сообразиловке так шарахнет, что черта лысого за хвост ухватишь!
Я имел в виду "замочить" в тазике, подсластив новым, не требующим кипячения "Тайдом". И не саму сперму, а распашонку с пятнами от нее. Мд-а-а, такие элементарные вещи приходится растолковывать...
О чем я тарахтел-то? Да, про мандарин. Так вот, мандариновый сок - это тебе, Телегиеновна, не сперма и не грим, за здоровеньки булы не отделаешься.
В общем, зашорились мы с Трахливым на этом мандарине. Чеморович предложил забить жребий нашим, проверенным способом: я беру мобильник и шарахаю им Кулемеске по лбу. Ежели дисплей треснул - значит, снял банк, ну а коли уцелел, то просадился. На сей раз подфартило - не только экран, но и корпус моего смартфона "Sony-Eriksson P-900" разлетелся на куски! Один стилус уцелел, так как застрял у Кулемески в моргале.
Вмазали, я отжался мандарином, а Кулемес занюхал рукавом. И восклицает в сердцах:
"Вот так всегда! Сплошь невезуха, иль понос, иль золотуха! Вечно я с таймером в заднице, как английская корова нашего кентухи Бурена! Сегодня утром кликнул меня Сам и огрел:
"Кулемес Чеморович! Я решил перераспределить полномочия внутри Админисративного Корпуса Верховного Чародея. Отныне Вы не курируете реальный сектор экономики. Перебрасываю Вас с топливно-энергетического комплекса на социальный блок".
Ты представляешь, Чивиль, - заквакал Кулемеска, - теперь я должен заниматься этим сбродом, которому все мало.
Вот удружил Государь! Отодвинул, так сказать, от финансовых потоков. Я, скажу тебе по секрету, кажинную неделю с нефтяных, газовых и прочих борзых дядек сцеживал по сотне "дипломатов" "зелени".
Раскусманю все честь по чести, и Генианальному Прокурватору, и Главному Счетоводу, и туды, и сюды, да и нашим админисративно-корпусным детишкам на молочишко, не без этого. И мы, Государевы люди, кучерявимся мал-помалу, и борзые колбасятся потихоньку. А за каждым из них тако-о-о-й шлейф с дерьмом тянется, коровий унитаз замумукает!
Эх, такой размах крыльев был, Чивиль! Не то, что в твоем воробьином Министерстве Слов! Клюешь в нем по зернышку и торчишь как лом. А подсядешь, как я, на "трубу", да припадешь к "черному ключу"... Таперича вот - оборванцы из "социалки", о большем "счастье" я и не мечтал!".
И знаешь, Клара, что мне Кулемес про шефа сболтнул? Подвинься, шепну в твою тугоухую улитку.
* * *
Верховный Чародей увеличил громкость минидиска до максимума. В кухонном полумраке голос его Министра звучал таинственно, из-под стола, словно дух, вызванный медиумом, в роли которого выступал сейчас Чародей.
* * *
"Со странностями он, - болбочет глухарем Кулемес, - все надеется переделать нас, приневолить жить по-чести, по-совести.
Как-то спросил:
"А в какую дыру, Кулемес Чеморович, проваливаются доходы Государства от нефтедобычи?".
Представляешь, Чивиль? Ну и вопрос! Или еще пытал:
"А скажите-ка, Кулемес Чеморович, недвижимость и банковские счета, коими Вы фактически обладаете, записаны на Ваше имя, или ...?".