Ой, Чивиль, - завеньгал Кулемеска, - погорим мы с ним! Как было с дедушкой спокойно! Хорошо бы вернуть дедушку! Но как?".
Слово за слово, Клара, разоткровенничался со мной Чеморович, расхрюкался.
- А Вы сами-то, Чивиль Ретроградович, какого мнения о Чародее?
- Мое сердце, Клара, кривым зубом в жопе стучит. Неспокойно всем нам. Неспокойно, тревожно и суетно.
- Сочувствую, Чивиль Ретроградович! Жизнь такая сегодня во всей Новой Великой России, нестабильно-аморфная и конкретно-холуивая. А вот приспустите еще занавесочку, каким таким чудным способом Магдалена Блудовна фон Сливкиобщества попала в Ваш подъезд, минуя вахтера, очкодрала фиолетового?
- Эка ты настырная, все тебе расскажи. За версту слыхать (м.б. "видать"? - Авт.), что журналюга. Через люк на крыше! Кулемеска, конспиратор липовый, трясется отходняком, абы как жена его, летучка ФАПСИшная, не запеленговала Магдаленку.
Да он и сам сегодня, перестраховщик крезоидный, проник в свой подъезд инкогнито. Наторчикозился в "Naif-Laif" (ночной клуб на Тверской улице, напротив "Елисеевского магазина". - Авт.), стыбрил у девочек белую простыню, обернулся в нее, на процессор натянул черный шлюшкин чулок и привидением, в моем сопровождении, пропорхнул мимо вахтера, который дрых, как хохан импота.
А люк в подъездовской крыше - это, Телегиеновна, мое персональное изобретение. Когда на багровой заре Новой Великой России отбывал я условное наказание за подделку тонны ваучеров в должности Главного Редактора одной мерзопакостной демократической газетенки, то придумал генианальный способ незаметно ускользать от навязчивых визитеров.
Прорезал в потолке люк, и когда очередная назойливая гидра протекала в мой кабинет, то в нем уже дух Главного Редактора остыл. Отпадалово, верняк? Крысы докучливые копошатся в приемной, а я в кабачке оттягиваюсь. С утречка опять же через лючок сигану в кабинет, и к народу.
А эти лапотники писчепакостные недопетрят, что Главный промеж них, вот и размагничиваются. Трекают разные вольные разговорчики, в основном обо мне судачат, а я знай на ворс себя заматываю (невозможно не сделать Министру замечание. Обычно употребляют "Наматываю себе на ус". - Авт.).
- А как же, Чивиль Типографович, редакционный людец Вас не признавал? Вы что, в маске-невидимке расхаживали или, как Кулемес, в шлюшкином чулке?
- Эх, Клара, пусть ты и сексуально-глухоперая, а неврубалово, как и весь прочий журнадур! Меня же в гадюшнике вроде как еще нет! Я ведь на вахте не отпечатался! Через люк прохилял, сечешь? Пустым местом выеживался я перед мараками!
Чародей наш, скажу тебе по секрету, Телегиеновна, тоже по этой части большой мастак. Задаром что бывший раздельщик.
Обсуждаем, помнится, на совещании доклад Директора Службы Внешней Разделки о корреспондентишке Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "Свобода", который дышал одним воздухом с чеченскими полевыми командирам-м-м-м..., в смысле варился в одном гадюшнике с ваххабитскими ущельными пресмыкающимися и прочими моджахедами.
Я вношу предложение: "Господин Верховный Чародей! Радиорубку "Свобода", по причине излишнего обнагления, следует немедля лишить лизензии на вещание!".
Гляжу, Чародей нахмурился. Тогда поправляюсь:
"Отбирать у Радиорубки, хотя бы и прибуревшей, мандат на вещание - это поспешный и стратегически непродуманный шаг".
Чародей приласкал меня суровым взглядом жены, встречающей благоверного, нежданно-негаданно заявившегося домой уже после того, как суд объявил его умершим в связи с военными действиями на территории квартиры. Долгая дума - лишняя скорбь! И выдуриваю по новой:
"Одновременно с вырыванием из хищной ненасытной волчьей пасти этой Американской Радиорубки нашего лицензионного средневолнового ягненка, надобно выбить мелколавочный чревовещательный дух из всех без малейшего исключения иностранных и российских радиорубильников, а также запломбировать жидким свинцом гнилозубые газеты, промыть соляной кислотой ячменный глаз телеэкрана, напустить эпидемию вируса "Helkern" на преисподний интернет, облить свежей ослиной уриной и выставить на мороз...".
Чародей сжал правую ладонь в кулак, а это, Клара, дурной знак. Ну, все, думаю, пан или пропал! И выпукиваю:
"Неплохо было бы смести заодно с этой пылью и все партии, не отражающие в должной мере чаяния нашего измученного народа, окатить их ядреными отходами Саддама и вместе с народом закопать, по договоренности с Верховным Гарнiкiллером жевто-блакитной Незалежной, на территории Чернобы...".
И представляешь, Телегиеновна, опять в "молоко"! Чародей собрал в кувалду уже и левую ладонь, а это почти катастрофа!
Тогда подзаправил я оставшегося дерьмеца в пушку и по воробьям: "Следовало бы также, Господин Верховный Чародей, запретить и этот самый народ, житья от него никакого нет!
Из-за него, тошнопритворного, мы теряем Ваше с нашим драгоценное время и здоровье! Сейчас бы мы не возмущались тут прадедным гневом, c пеной на брылках, вопиющими фактами развольготнейшего жития-бытия пухнущего с комбижиру гражданско-деревенского хамословия, нажравшегося лютых мидий, массово выброшенных на информационный берег, не поливали друг дружку пустыми обвинениями в порожности наших государственных карманов, а резвились на лыжах, причем горных, Ваших любимых, Господин Чародей. А потом - бу-у-у-лты-ы-х Нептуном в сауну! Кто с ночной бабочкой на трезубце, а кто с голубым мотыльком, в зависимости от сексаппетита".
(Господам Издателям следует призадуматься о спецвыпуске фразеологического словаря от Министра Слов и прочих Воробьев. - Авт.).
Вот Бог, а вот порог, Клара! Чародей привстает из-за стола, как Высоцкий в матче с Шифером, помнишь? Ну, мерекаю, пришло начало конца. И, как импотент "Виагру", использую последний шанс.
"Господин Чародей, - чеканю твердо, как идиот на экзамене по сопротивлению материалов..., или нет, как теща блинами зятю по тарелке, - Вы бы приткнулись к лику воистину мудрых Народных Вождей, кабы взяли да и сложили с себя добровольно полномочия Верховного Чародея России и передали власть Верховному Военному Совету во главе с нашим лондонским генеркалом Лажавазом Интерполовичем Подосиновским-Софистом Гнилозубовичем Елейным!".
Все, вожжа под хвост попала! Чародей Мамаем попер на меня! Хана такая же стопудовая, как импотенту с плоскостопием на армейской службе!
Тады я тайком, по-дездемоновски, помолился, и представляешь, Телегиеновна, Танталовы муки словно рукой сняло! Государь подивился-почудился, созерцая, как я усердно черепушкой об пол выкобениваюсь перед чеченским Аллахом, потеплел и вернулся на место.
- А причем здесь, Чивиль Типографович, та давняя история с люком в потолке Вашего редакторского кабинета в поганой свободолюбивой газетенке? По какой еще части Чародей, как Вы сами выразились, большой мастак? Вы разумели под этим, что управляться с чиновничьим стадом одноногих баранов и бесхвостых дохлых кобыл под силу только мастистому пастуху, восседающему верхом на бронетранспортере с системой прицельного авианаведения?
* * *
Верховный Чародей порадовал минидиск "паузой", сдвинулся по кухонному угловому дивану вправо, к батарее, отвернул вентиль крайнего отсека "гармошки" и потянул за сверкающий наконечник хвоста, представляющий собой золотое перо 18к от ручки "Waterman", скрюченую конспиративную мышь. Он обмакнул перо в задок плюгавки и начертал на брюхе:
"Рекомендовать Директору Службы Внешней Разделки использовать вахтера-агента-нелегала Соглядатая Абрэковича Неусыпнэ (псевдоним - "Клара"), по завершении испытательного срока, ориентировочно через семь-тринадцать лет, для заброски в таджикскую пустыню Яван, славящейся наличием значительного количества гормонально бесхвостых и обезвоженно дохлых кляч.
Вменить ему в задачу установление наблюдения за состоянием физической боеготовности кобыл к пересечению пустыни и вторжению на близлежащие территории стран Центральной Азии, представляющие географический оперинтерес в разрезе борьбы с международным терроризмом.