К концу второй недели агенты Пита прошерстили всю страну и, хотя они вернулись с рассказами об успехе выступлений и сумками, набитыми золотом, ни слова не было сказано об успехах в настоящей цели путешествий.
Чем больше проходило времени, тем упорнее пришлось Питу искать источники дополнительных доходов. Его буги-вуги охватили всю страну, их играли и пели от забегаловок до гаремов. И Пит быстренько организовал Союз Композиторов и Исполнителей, который состоял из него самого и Сабу.
С помощью калифа, казна которого начинала трещать от налоговых сборов на представлениях Бо, был поспешно принят закон, запрещающий людям петь песни и исполнять музыку, не купив лицензию на каждое произведение. У диктатуры есть и полезная сторона, подумал при этом Пит.
Несмотря на возросшие доходы, Сабу был напуган этим союзом со Злом в лице калифа. Пит безуспешно пытался успокоить его, беспечно повторяя известный политический афоризм: «Если врага нельзя разгромить, к нему можно присоединиться».
Но у Бо были свои заботы, и они росли в геометрической прогрессии. Али Бен Махмуд жаждал тайну ковра-самолета. Одновременно он ревновал к способностям новоявленного магната майора Бо, и хотел его разгромить. Конечно, он мог бы просто казнить Бо, но тот уже был очень популярным человеком в халифате, и последствия могли быть непредсказуемыми. А кроме, того, калифу было выгоднее драть с него налоги, чем уничтожить.
Али Бен с удовольствием наблюдал за безумными корчами Пита. Ему было интересно посмотреть, сколько сможет заработать этот человек, прежде чем возрастающий в геометрической прогрессии налог погубит его.
Не было никакого реального спасения, и Пит знал это. Это была гонка со временем. Он расположил свои предприятия в пирамидальную структуру и должен был постоянно расширять их, чтобы протянуть до того времени, когда доктор Майхейм не спасет его. Продажа лицензий позволила ему протянуть еще несколько дней, но все равно впереди оставалась целая неделя.
Его ум никогда не работал так быстро. Он уже ввел косметику и экзотические прически на своих хористках, чтобы подготовить общественность. Потом собрал художников, проинструктировал их в тонкостях искусства косметики и открыл «Чиз-Прически Бо, Косметикус» под девизом «Украшайте себя для мужей».
Как и все классные салоны красоты, «Чиз Бо» стал пользоваться колоссальным успехом. Все багдадские милашки были ужасно довольны под своими чадрами, а там еще были помещения для косметики, маски для лица и многое другое. И все было бы ничего, вот только не поступало никаких новостей об этом проклятом ковре.
Поскольку крах близился с каждым часом, Пит с ужасом стал рассматривать свою финансовую империю. Предприятия развлечений Бо и их филиалы разветвлялись почти до бесконечности. Когда наступит катастрофа, знаменитая битва под Полтавой покажется по сравнению со здешними событиями детской возней в песочнице.
Но крах был неизбежен, и день его настал. Налог стал таким высоким, что его невозможно было заплатить, и Питу пришлось отправить сборщика налогов с пустыми руками. Уже через час улица заполнилась стуком копыт, это приехала полиция на верблюдах, чтобы арестовать Пита.
— Сабу, — сказал Пит с сожалением, — это конец. Мы так и не нашли ковер-самолет. Так что забирай-ка лучше все, что накопил, и сматывайся — тут запахло жареным.
Сабу уже привык к странному языку джинна и понял, что Бо собирается залезть обратно в волшебную бутылку и больше из нее не показываться. Но Сабу был верен ему. Бо обещал ему богатство и сдержал обещание, так что Сабу не хотел его бросить на произвол судьбы.
Пит стал уговаривать парня немедленно бежать, но не успел он закончить, как мир вокруг стал искажаться и уменьшаться, и путешественника во времени понесло назад домой...
БЛУМП!
Пит вскочил на ноги, и приготовленные слова застряли у него в глотке, послышался лишь не вполне приличный звук. В пустую лабораторию тут же вбежал профессор Акер.
— А, это ты, Мэнкс! — сказал он. — Тошнит? Мы ждали тебя только через час. Была ли успешной поездка?
Пит сел на кушетку, стараясь сориентироваться в родном мире, и слушал нетерпеливые расспросы Акера.
— Замолчите, — прервал он, наконец, профессора. — Нет там никакого ковра-самолета. А теперь помолчите и дайте подумать.
Прошло несколько минут, и Акер уже стал тревожиться. Безмолвный и задумчивый Пит — это действительно странное явление.