грудь прикрывала лишь узкая полоска ткани. В каюте жарко, так как пылает камин. Женщина скривила физиономию и сверкнула крупными, белыми, словно слоновая кость зубами:
- Как хорошенький парень... Какое удовольствие пытать какого красивого мальчика!
Капитан противно усмехнулся и заметил:
- Сказать он нам ничего для нас нужного уже не может... Но заставь его вопить от боли словно щенка которого топят в проруби...
Рыжая женщина проворковала:
- У него ранено плечо... Значит лучше всего подойдет именно традиционная и древняя как Вавилон дыба!
Джим-Борис содрогнулся...к мальчишке подскочили пираты. Сорвали пропитавшуюся кровью матроску, обнажив мускулистый, загорелый торс. Вывернули сзади руки, привязав веревку у крюку. Мальчик поморщился от жуткой боли.
Потом стали поднимать вверх. Захрустели выворачиваемые суставы. Полилась из свежей раны кровь, зазвенели сухожилия. Боль переполнила Джими-Бориса и мальчишка заорал... и проснулся...
Выяснилось, что юноша и в самом деле неудачно зацепился и растянулся, вывихнув себе руку, отключившись во сне. Плечо жутко болело и даже опухло.
Борис, пошатываясь, заковылял себе в купе. Тут проводница увидела бледного, не способного удержать равновесие юношу и подбежала к нему, спросив:
- У вас я вижу проблемы?
Борис вяло мотнул левой рукой:
- Да так пустяки!
Женщина всмотрелась в глаза юноши и проворковала:
- Нет я вижу что вам плохо... Пройдемте я сделаю вам перевязку! Или посмотрю аптечку.
Юноша вздрогнул, и ответил:
- Ну, если вы очень хотите...
Проводница улыбнулась пошире и ответила:
- Не стесняйся, не гляди букой!
Борис заковылял за ней. В купе для проводников было пусто. Женщина сняла с юноши рубашку, и стал теперь кожу. Заметив:
- Какой-то бледноватый, но зато жилистый...
И заулыбалась. Женщине лет за тридцать было приятно щупать, высокого, но еще безбородого юношу, с чистой, гладкой безволосой кожей. А сейчас, когда наступила ночь тривиально скучно и хочется поразвлечься.
Прикосновения, женского, упругого тела волнуют Бориса. Проводница симпатичная, фигуристая... Уже начинает обнажаться сама... Тут юноша из бледного стал пунцовым. Юный девственник понял, что может стать мужчиной, и этого его так взволновало. Достоинство набухло и рвало джинсы, оно теперь казалось огромным.
Проводница заурчала, прочирикав:
- Какой ты большой мальчик...
И сняла лифчик, склонилась крупными грудями над юношей. Запах дешевых духов и крепкого женского тела, кружил Борису голову. Клубничный сосок коснулся рта...
Борис вдруг дернулся и сорвался... Оттолкнув полуобнаженную женщину, выскочил из купе и побежал себе в номер... Проводница присвистнула и расхохоталась:
- Он, наверное, никогда еще с женщиной не был! Жаль я бы его многому бы научала!
Проводница тяжело вздохнула... Соблазн переспать со смазливым юношей, был велик, но бежать за ним в каюту - уже слишком. Ох уж этим мальчики - и хочется и колется.
Борис же вбежал в купе, забрался на верхнюю полку. Там уперся головой в подушку и горько разрыдался. Он был зол и досадовал на себя. Роскошная, пышнотелая женщина сама предложила себя ему, а он... А он оказался элементарным трусом испугавшимся секса, как огня! И как после этого жить? Что в этом случае получается?
Он не мужчина! Он чмо! Действительно ни на что не способный изгой! Тот, над которым смеются одноклассники. И показывают пальцами!
Потом в голове у Бориса мелькнуло: "а не напомнила ли это пышнотелая женщина, его страшную мать"? Тоже ведь баба, которая ему жизнь искалечила!?
Мальчишка заскулил... На душе очень погано... И что он дальше будет делать? Уже перспектива понежится на пляже его не радовала...
Борис немного поворочался и погрузился в сон. Плечо все еще болело, и ему снова казалось, что висит на дыбе. А рядом вьется рыжеволосая женщина палач. Ухмыляется, щербатым ртом капитан капера.
Джин-Борис висит, а рыжая смотрит и говорит, хрипловатым баритоном:
- Ты почему не кричишь мальчик? Тебе что не больно?
Юнга гордо вскинул голову и отвечает:
- Я пионер, и не поддаюсь фашистским угрозам!
Рыжая женщина хихикнула и приказала:
- Повесьте на него новый груз!
На босые ноги мальчишки, нацепили колодку. К ней на крюке закрепили гирю. Стало немного большее. Их раненого плеча снова закапала кровь.
Рыжая всматривалась в глаза юнги, спрашивая с явной издевкой:
- Ну как тебе это по нраву?
Джим-Борис выдохнув, произнес: