— Ты?! — не поверила Наташа.
— Ага. А потом так захотелось куда-нибудь уехать! Не хотел больше с ними… А здесь вот очень привык к вам. Привык, что даже уезжать не хочу. Прямо до слез.
— И я привыкла, — печально сказала Наташа. — Ой, что это мы! Правда, заплачем… Владик, мне твоя помощь нужна. Приходи на кухню.
— Воды принести?
— Орехи будешь молоть. Колбаски делаю. Учти: сама делаю. Таню угостишь. Папу с мамой. Только бы вышли хорошо…
Егорка целое утро изводил сестру:
— И попробовать не дашь? Все Владька увезет? Я тебе это припомню!
Но в обед одна из двух толстеньких шоколадных колбасок лежала на тарелке, и Егорка смог лично оценить кулинарные способности сестры. Досталось по кусочку и Толику с Сережкой. Толик понюхал, откусил и, поглядев на Владика, спросил Наташу:
— Он орехи крутил?
— Тебя же не было, — качнула косами Наташа. — Спишь долго. Зарядку сегодня делал?..
Вот и третий час. Как время бежит! Скоро тетя Нина придет. Обещала пораньше прийти. Владик посмотрел на свою большую дорожную сумку, стоявшую на полу. Собрана сумка. Даже ремешок застегнут. Егорка застегивал. А в кармашек зеленую повязку положил.
— На память. А приедешь другим летом к нам — возьми ее. Опять патрулировать будем.
Эх, был бы у Владика в городе такой друг!
— Егор, — сказал Владик, — если я какие-нибудь части к велосипеду достану, то в посылке пришлю.
— Теперь уж, наверно, не успеешь. Мы же сегодня в город собирались. Завтра с Сережкой поедем. На автобусе.
— Я все равно пришлю.
— Как хочешь! Но мы, Владь, и так пятое седло будем приделывать. Для тебя.
Потом вспомнили о мяче. Погоняли часик, упрели изрядно и пошли мыться к колонке. А вымывшись и причесав Наташиным гребнем блестевшие чубы, ежики и «канадки», отправились глядеть мультики.
Каждый из них уже не один раз, забыв про все на свете, наблюдал ошеломляющую погоню глуповатого волка за беспечным и удачливым зайцем. И на этот раз в комнате, где у стены, напротив дяди Ваниной кровати, стоял телевизор, то и дело раздавались такие взрывы хохота, что баба Катя, резавшая для салата помидоры и огурцы, и сама, светлея лицом, морщила в улыбке увядшие губы. Но не удаче ловкого зайца дивилась баба Катя, а тому, что среди голосов хохотавших слышала она и хрипловатый басок сына — Ивана.
Отъезд
Забавная штука — мультики, но то, что произошло в следующую минуту в действительности, было куда удивительнее любых мультиков. Погасла на экране голубоватая точка, и тотчас с улицы послышался длинный сигнал машины.
— Инженер?.. За Владиком приехал? — подскочила к окошку Наташа. — Почему так рано?
Егорка, поспешивший к другому окошку, откуда видно было лучше, вдруг нахмурился, буркнул:
— Какой инженер! Кирюшина машина. Пьяный, что ли, тоже — ворота перепутал. Федорин дальше живет.
— Кирюшин? — переспросил дядя Ваня. — А ну, Егор, выйди посмотри.
Открыв калитку, Егорка за стеклом дымчатой «Лады» увидел и насупившегося Витьку, и Петра, сидевшего сзади.
— К тебе, к тебе. — Грузный Кирюшин вылез из кабины. — Отец не спит?
— Не спит, — с трудом выдавил Егорка.
— Ну-ка, пройду к нему.
Василий Степанович скрылся в доме, и Егорка не знал, что ему делать и что думать. Витька со своим дружком продолжали молча сидеть в машине. Калитку Егорка все же решил не закрывать, но и торчать в ней гвоздем — тоже смешно. Как под прицелом. Лучше посмотреть, зачем Витькин батька пожаловал.
На крыльце Егорка столкнулся с ребятами, выходившими из дома.
— Папа сказал, чтобы во дворе пока побыли, — объяснила Наташа.
— А он где? — спросил Егорка.
— Там у папы.
Шпионить Егорка считал позорным. Но сейчас желание узнать, что же такое происходит, буквально распирало его. В тот раз зачем-то приходил этот Кирюшин, а теперь вот прикатил на машине с сыночком своим. Прямо заговор какой-то. Егорка на цыпочках подошел к двери и, даже не прикладывая уха, не напрягаясь, услышал все, что в это время говорил Кирюшин.
— Спасибо тебе, Иван. От сердца говорю. Лупцевать сначала хотел. Да будет ли, подумал, толк? Это, видно, не по сегодняшним временам наука. Привез его, оболтуса. Может, лучше так. Пусть вместе, как ты говорил. Собрал тут кое-что для вашей машины. В область вчера ездил. Погляжу, помозгуем. Что ты-то скажешь? Так делаю?
— Все так, Василь, — донесся голос отца. — Да что долго говорить, открывай ворота, заезжай. Когда вместе, дружно когда — это же хорошо…