– В самом деле? – проговорил лорд, с любопытством глядя на Станислава. Тот почувствовал, что произвел впечатление и небрежно прибавил:
– У нас полные шкафы таких песчаников… А вот, извольте взглянуть, аммонит. Полюбуйтесь… Что за дивный экземпляр! Видали ли вы что-нибудь подобное по красоте?
– Скажи лучше, где профессор, – буркнул англичанин, которому болтовня Станислава начинала уже надоедать.
– Ушел! Разве он может усидеть дома, да еще когда на дворе такая славная погода? Вероятно, забрался куда-нибудь со своим молотком и придет нагруженный, что твой носильщик. Сколько у меня потом труда с укладыванием в сундуки всех этих минералов, костей и окаменелостей, одному только богу известно. И вдобавок – за каждую мелочь выговор!..
– Куда же пошел профессор? – прервал его лорд.
– Разве вы не знаете? Ведь он нашел ночью отверстие.
– Это я знаю!
– Ну так вот он туда и пошел!
– Почему же ты мне сразу этого не сказал? – в сердцах воскликнул лорд и, быстро одевшись, побежал к месту своего вчерашнего открытия.
Там он застал небольшую группу боснийцев. Двое лежали над отверстием и внимательно прислушивались к чему-то. Несколько человек громко спорили и жестикулировали. Лорду показалось, что они чем-то очень встревожены и недовольны. Между ними находился и его переводчик, который объяснил ему, что профессор, несмотря на протесты собравшихся боснийцев, решил спуститься вглубь земли и обещанием щедрой награды соблазнил одного молодца спуститься вместе с ним. Оба уже часа два находятся в «адской дыре» и, вероятно, уже поплатились жизнью за свою смелость. Все это переводчик рассказывал в сердитом тоне, а боснийцы, хотя и не понимали по-английски, вставляли в его рассказ недовольные возгласы. Но прежде чем рассказчик успел закончить, один из лежащих на земле людей быстро вскочил и крикнул:
– Идут!
Он не ошибся. Через несколько минут снизу донесся шум и человеческие голоса. Лорд Кэдоган наклонился над отверстием.
– Победа! Радуйтесь, лорд! – крикнул ему оттуда профессор. – Трещина уходит глубоко в землю, глубже, чем я смел надеяться!
– Изменник, изменник! Ушли, ничего мне не сказав! – гневно воскликнул лорд.
– Вы так сладко спали, что мне совестно было будить вас, – оправдывался профессор.
– Неправда! Это из зависти! Вы хотели первым проникнуть в пропасть, и за это вы, как только выйдете, получите достойное возмездие.
– Но я и не думаю выходить, пока не доберусь до дна пропасти. Быть может, найдется другой выход, и тогда мы не скоро встретимся.
– Прекрасно, прекрасно, ищите другой выход, – здесь вы мой пленник…
Тут подбежал запыхавшийся Станислав и, услышав конец разговора, весело сказал:
– Вы забыли, лорд, что и я существую на белом свете.
Лорд почувствовал, как гнев его проходит.
– Далеко вы уходили, профессор? – спросил он, успокоившись.
– Я был на глубине трехсот метров! – донесся из отверстия голос профессора Браннича. – Теперь я нахожусь от вас на расстоянии примерно пятидесяти метров.
– А дорога удобная?
– Да, для мух – очень удобная.
– Подождете меня?
– Нет, вам, лорд, незачем рисковать здоровьем, а быть может и жизнью…
– Но ведь вы же рискуете! – не сдавался лорд Кэдоган.
– Я – другое дело. Я исполняю свой долг. К тому же для вас, как для человека неопытного в такого рода экскурсиях, опасность особенно велика.
– Вы, очевидно, меня совсем не знаете, профессор, – горячо заговорил лорд. – Я и не в таких ямах бывал. На острове Ява, где вулканов столько, сколько в лесу грибов, я посетил четыре неизвестных мне до того кратера. Я спускался в вечно клокочущий Гунунг-Гелунгун и не испугался даже вулкана на острове Сумбава.
– Как? Вы спускались в вулкан Тамбора, который в 1815 году встряхнул весь индийский архипелаг и покрыл его пеплом[2]?
– Да, я был на дне его кратера…
– Да вы после этого прямо герой, лорд! – воскликнул удивленный профессор. – Сдаюсь, сдаюсь… Я сейчас же выхожу наверх, чтобы нам вместе собраться в дорогу.
– Не трудитесь, профессор, – отозвался лорд Кэдоган. – Подождите меня там, – охота вам без нужды идти триста метров взад и вперед? Я сам принесу все, что нужно.
– Как пожелаете, лорд. Берите побольше масла для ламп, захватите съестных припасов, магнит и веревочную лестницу. Я пришлю к вам своего молодца – он понесет вещи и проводит вас ко мне.
– А про меня вы совсем забыли? – обиженно спросил Станислав, наклоняясь над ямой.
2
Извержение вулкана Тамбора на индонезийском острове Сумбава, которое началось 5 апреля 1815 г. и продолжалось примерно до 15 апреля, считается наиболее сильным когда-либо наблюдаемым извержением вулкана. Оно непосредственно стоило жизни 90 тысячам человек. Массивный выброс пепла в атмосферу, составивший 150 км2, вызвал эффект вулканической зимы в северном полушарии, который ощущался на протяжении нескольких лет. Для распространения пепла по земной атмосфере потребовалось несколько месяцев, поэтому в 1815 г. последствия извержения в Европе еще не ощущались столь сильно. Однако в марте 1816 г. температура продолжала оставаться зимней. В апреле и мае было сверхъестественно много дождей и града. В июне и июле в Америке каждую ночь был мороз. В Швейцарии каждый месяц выпадал снег. Необычный холод привел к катастрофическому неурожаю. 1816 год вошел в историю как «Год без лета», до сегодняшнего дня он остается самым холодным годом с начала документирования метеорологических наблюдений. В США его также прозвали «Eighteen hundred and frozen to death», что переводится как «тысяча восемьсот насмерть замерзший». (