Звук шагов на лестнице звучит для вас поступью Коммандора, вы вспоминаете незавидную участь Дона Гуана и вжимаетесь в стену так, что кажется, она принимает очертания вашей спины. И вот, когда нервы окончательно сдают, и вы тоскливо посматриваете во двор из окна 4 этажа, понимая, что не так уж сильно боитесь высоты, раздается звук открываемой двери, и входит ОН- нечто серо- невнятное в очках, вид- «офисный планктон», подвид «манагер обыкновенный».
И тут вас охватывает полное недоумение: почему ваша институтская подруга, которая в 1994 году одним ударом выбила челюсть тому наглому морячку в ресторане, который спросил ее цвете ее трусиков, которая назвала «старым козлом» похотливого преподавателя медицины, после чего сдавала экзамен 8 раз, та самая подруга, которая отбила вас, пьяную в сосиску, у 4 постовых милиционеров и на себе отволокла в общагу, сейчас стоит навытяжку перед этим серым Крысенком и говорит срывающимся голосом, что мы выпили «совсем чуть- чуть за встречу», и ужин уже на столе?
А Крысенок в это время недовольно подергивает мордочкой, изображая крайнюю степень недовольства, едва заметно кивает вам головой, обдавая взглядом, полным холодного презрения и скрывается в комнате, сообщая по дороге, что откушать желает у телевизора.
Потом подруга начинает метаться между кухней и комнатой, таская туда подносы с едой, а Крысенок пищит каждые 2 минуты недовольным скрипучим голоском: «А где кетчуп?» «А где соль?» «А где пиво?»
Вы понимаете, что аппетит у вас отбит, по крайней мере, до завтра, и вежливо отказываетесь от угощения, рассеянно предложенного хозяйкой, замечая, впрочем, облегчение на ее лице.
Становится так же очевидным, что мерзкая животинка не успокоится, пока вы не освободите его законную норку от своего присутствия, и когда вы вновь делаете попытку пробраться к выходу, подруга задерживает вас уже без прежнего энтузиазма.
Вы неловко прощаетесь в тесном коридоре, обещая друг другу видеться как можно чаще, а Крыс смотрит на вас ненавидящими глазками через дверную щель, и вы уже не понимаете: показалось вам, или он действительно нервно шевелит усиками и бьет по полу облезлым розовым хвостом?
Отчего нас так не любят мужья наших подруг? Видимо, оттого, что мы знаем, с кем их жены спали до них, и подозревают, что мы не одобряем их окончательного выбора.
Короче, я решила не переживать весь этот жалкий спектакль еще раз, и настояла, чтобы мы с Катюхой встретились в кафе.
Как обычно, я опоздала. Впрочем, не так уж сильно, на какие – то 15 минут, но подруга встретила меня в предистеричном состоянии. Она стояла у входа, сильно располневшая, в темной мешковатой одежде и со странно- растерянным выражением лица.
-Ты почему так долго?- Почти кричала она, и губы ее нервно дрожали.- Я тут уже 20 минут стою и не знаю, что делать!
Я посмотрела на нее вопросительно: вроде Катюха никогда не отличалась чрезмерной возбудимостью психики.
-Да ладно тебе,- примирительно сказала я.- Это отличное место, я всегда сюда хожу, что тебе мешало сесть за столик и выпить чашку кофе?
-Ты знаешь, я не хожу по кафе и ресторанам,- нервно отмахнулась подруга.- Я стояла тут, как дура, и боялась зайти внутрь.
Я удивленно пожала плечами и потянула ее за собой. В этом заведении я действительно была завсегдатаем, так как находилось оно прямо напротив моего дома и работало круглосуточно. В доинтернетовские времена я любила прийти сюда в одиночестве, и до утра пить пиво, болтая с официантами и угощаясь халявным кальяном. А потом я частенько устраивала здесь встречи со своими сайтовскими ухажерами, раскручивая их на щедрые чаевые для работающих здесь девчонок.
Народу в кафе было много, но официантки, увидев меня, приветливо замахали руками и тут же убрали с одного из столиков табличку «стол зарезервирован».
-Как всегда?- Приветливо спросили они, расставляя приборы.
-Катюха, что будем пить?- Спросила я, мысленно извиняясь перед печенью.
-У меня мало денег,- растеряно залепетала подруга, вжимаясь в стул.
-Слушай, да расслабься,- махнула я рукой.- Зря я, что ли, пахала до 31 декабря?- Имею право пропить новогоднюю премию!
Мы заказали бутылку коньяку, закуску, кальян. Потихоньку подруга пришла в себя, расслабилась, и беседа плавно потекла по накатанному руслу. Сначала мы вспомнили самые смешные институтские истории, потом друзей молодости и, отдав дань совместному прошлому, сели каждая на своего конька.
Катька, как всегда, взахлеб рассказывала о сыне, превозносила прелести материнства, потом расписала мне преимущества семейной жизни и плавно перешла к проблемам: кредиты, вечная нехватка денег и болезни ближайших родственников.
Мне, в принципе, было все равно, о чем говорить. Я была рада увидеть старую подругу, ведь есть какая- то кармическая связь у людей, связанных общей молодостью.
По мере опустения бутылки, Катюха становилась все более грустной.
-Кать, ну а как жизнь- то вообще?- Спросила я ее, закуривая сигарету.- Ну, без всей этой официальщины. Ты счастлива в браке?
И тут подругу прорвало. Она стала ныть, что очень комплексует набрав вес, муж перестал заниматься с ней сексом, в старую одежду она не влезает, а на новую у нее нет денег. Что она устала от однообразия, чувствует себя старухой, и иногда ловит себя на мысли, что мечтает о внуках. Я удивленно смотрела на Катюху, которой было всего 34, и не верила своим ушам.
-Ну ты, Катьк, даешь! – Выдохнула я.- Знаешь, я в интернете познакомилась с женщинами, которым за 60. Они путешествуют по миру по студенческим путевкам, делают эротические фотосессии и ищут любовь! Как же ты дошла до такого кризиса? Дети - это, наверное, прекрасно, но ведь у тебя есть собственная жизнь!
-В моей жизни тоже есть немало плюсов!- Катька постаралась придать уверенности своему голосу, но он предательски задрожал.- Знаешь, я не понимаю, как ты живешь!- Неожиданно зло заявила мне она.- Я реально, не понимаю! Ну, как ты можешь радоваться жизни, когда у тебя нет детей?
-Кать, а какие у тебя есть еще радости, помимо материнства?- Спросила я.
-Когда у тебя появляется ребенок, все остальное отходит на второй план!- Назидательно ответила подруга.
-Ой, Кать, не так быстро!- Я начинала откровенно злиться.- Я сейчас блокнот достану и начну рецепты счастья записывать, а ты диктуй! Вот я как раз и радуюсь «всему остальному», чего у тебя давно уже нет!
-А ты думаешь, в чем счастье?- Продолжало нести подругу.- Вести себя в 36 лет так же, как в 20? Прыгать из постелив постель, развешивать на сайте свои фотки с голыми сиськами, быть завсегдатаем окрестных кабаков?
-Нет, ну что ты!- Язвила я.- Счастье, это одеваться в холщовый мешок, чувствовать себя старухой в 34 года, не выходить никуда, дальше работы и ближайшего продуктового магазина , не иметь секса по полгода и называть все это «счастливой семейной жизнью»!
-А ты ведешь себя, как шлюха!- Крикнула Катька.
-А ты ведешь себя, как дура!- Парировала я.
Громкая музыка в кафе заглушала наши вопли, но люди за соседними столиками, тем не менее, стали обращать на нас внимание.
Мы сидели друг перед другом, источая праведный гнев. Какую злую шутку играет с нами жизнь! Еще каких- то 13 лет назад мы были молоды и бесшабашны! Таскали на свидания одни сапоги на двоих, кадрили в ресторане моряков, сбегая от них в последний момент, и шли по улице, громко хохоча всю дорогу до общаги. Клялись в вечной дружбе, говорили, глядя на горделивых мамашек, которые носились со своими отпрысками, как с писаной торбой: «Девчонки, если я когда- нибудь стану такой- пристрелите меня!», и естественно обещали пристрелить. Что мне оставалось делать? Пустить пулю в глупую Катюхину голову, или застрелиться самой, оттого, что я никогда не смогу ее понять, не испытаю эту иступленную любовь к ребенку, не проснусь ночью в холодном поту от страха за него, а всегда буду безбашенной пофигисткой, живущей одним днем?
Я прекрасно понимала подругу. Четыре года назад ее жизнь сильно изменилась: они с мужем перебрались из Мурманска в Питер, родили ребенка и влезли в ипотеку. Это было тяжелейшее время в жизни молодой семьи: первое время они жили у Катюхиных родителей, людей претенциозных и эгоистичных донельзя. Ее муж, имеющий в Мурманске собственный бизнес, начал все с нуля, и первые пару лет реально потерял почву под ногами: менял работы, был не в состоянии обеспечивать семью на должном уровне, с трудом сходился с родителями жены. Вся эта ситуации оттолкнула их друг от друга, и пока Катька сидела дома с ребенком, заедая депрессию пирожками и набирая лишние колограммы, ее муж все дольше пропадал на работе и все меньше хотел возвращаться домой. Они искренне считали, что как только купят квартиру, все изменится, они станут прежними и переживут новый медовый месяц, но чуда не произошло. Они переехали в крохотную квартирку, ипотека высасывала большую часть семейного бюджета, оставляя деньги только на еду.