Командир принял решение оставаться в каре. Подумав, Додд согласился с ним; наверное, оказавшись на месте этого дурачья, он сделал бы то же самое. Так или иначе, врага следовало уничтожить, и это означало, что его Кобрам предстоит нелегкая работа, потому что 74-й по праву считался одной из самых боеспособных частей и славился своим упорством. На стороне Додда были численное и позиционное преимущество, и он не сомневался в успехе.
Вот только шотландцы не спешили с ним соглашаться. Укрывшись за невысокой стеной из мертвых тел, они встретили беломундирных Кобр стройным огнем. В центре каре снова заиграл ослушавшийся приказа оставить инструмент волынщик. Додд слышал звуки, но не видел волынщика, как не видел, впрочем, и сам батальон, затянутый клубящимся пороховым дымом. Серую завесу то и дело пронзали вспышки мушкетных выстрелов, и Додд слышал, как бьют пули в его людей. Во избежание больших потерь Кобры прекратили наступление и остановились примерно в пятидесяти ярдах от каре. В скорости стрельбы они не уступали шотландцам, но эффективность их огня была значительно меньше, потому что противник стрелял из-за укрытия. Каре защищалось со всех сторон, потому что и враг подступал со всех сторон. С запада шотландцам угрожала цепь стрелков Додда, с севера – пехота раджи Берара, с востока и юга – маратхская кавалерия, рассчитывавшая опередить пехоту и первой захватить полковые знамена.
Кобры Додда, соединившись с батальоном Дюпона, начали обходить шотландцев с южного фланга. Майор рассчитывал дать еще три или четыре залпа из мушкетов и перейти в штыковую атаку. Впрочем, залпами уже никто не стрелял; охваченные горячкой боя, солдаты заряжали и палили без команды. Додд видел возбуждение на лицах и не сдерживал своих бойцов.
– Целиться ниже! – кричал он. – Не палите попусту! Цельтесь ниже!
Ему вовсе не улыбалось, пробившись сквозь вонючую дымную завесу, нарваться на штыки диких горцев. Майор никогда не питал симпатий к шотландцам, но признавал их отвагу и готовность драться до конца, а потому побаивался сходиться с ними в рукопашной. Сначала измотай неприятеля, обескровь, а уже потом добивай – таков был его девиз, но стрелки, предвкушая победу, били и били, не жалея пороху и пуль.
– Целиться ниже! Ниже! – снова и снова взывал Додд.
– Долго не продержатся, – заметил Жубер, для которого стойкость неприятеля стала неприятным сюрпризом.
– Не желают подыхать, ублюдки, – сказал майор, поднося к губам фляжку. – Ненавижу мерзавцев. Сплошь проповедники да воры. Подбирают все, что плохо лежит. Это из-за них в Англии никакой работы не осталось. Целиться ниже! – Рядом с майором рухнул на землю солдат. На белом мундире быстро растекалось кровавое пятно. – Жубер?
– Мсье?
– Доставьте сюда две полковые пушки. Зарядите картечью. – Хватит с ними возиться. Пальнуть по каре картечью из четырехфунтовиков, и можно идти в атаку. Оставшихся добить штыками. Будь он проклят, если позволит кавалерии завладеть знаменами. Они его по праву! Он остановил чертовых шотландцев на пригорке. Он заставил их отступить. И он же принесет шелковые полотнища в шатер Скиндии и получит заслуженную награду. – Поторопитесь, капитан!
Додд вытащил пистолет и выстрелил наугад в серую пелену, покрывавшую гибнущий батальон.
– Целиться ниже! – крикнул он. – Берегите пули!
Еще немного. Долго они не протянут. Пары залпов картечью будет вполне достаточно, а потом победу добудут штыки.
Майор Суинтон повернулся на запад – там расположилась беломундирная пехота, и оттуда исходила наибольшая угроза. Он слышал голос отдающего приказания англичанина, но не испытывал к соотечественнику ни малейшей симпатии. Скорее наоборот. Сам англичанин, майор поклялся, что не позволит какому-то английскому ублюдку взять верх над 74-м батальоном. По крайней мере до тех пор, пока им командует он, Суинтон. Майор уже сказал своим людям, что их враг – сакс, и новость, похоже, добавила им живости.
– Не высовываться! – напоминал Суинтон. – И не жалеть пороху!
Невысокая баррикада, за которой укрывались шотландцы, не только защищала их от вражеского огня, но и мешала перезаряжать мушкеты, поэтому некоторые смельчаки вскакивали после каждого выстрела, чтобы побыстрее забить пулю. На руку защищающимся был и висевший над позицией пороховой дым. А еще, думал Суинтон, им крупно повезло, что противник не догадался подтянуть пушки.