- Возможно, - согласился тот, - но вы почти ничего не рассказали. Подозрения, предположения... Здесь практически не от чего оттолкнуться.
- Ну полно вам, мосье Пуаро, уж конечно это в ваших силах. Ах, ну полно вам, право.
- Но я не всегда добиваюсь успеха.
Скромность была явно ложной. По тону великого сыщика было совершенно понятно, что взяться за дело и раскрыть его для Эркюля Пуаро означало практически одно и то же.
- Его высочество так молод! - воскликнул мистер Джесмонд. - Ужасно, если вся его жизнь будет разрушена из-за простой неосторожности, присущей молодости.
Пуаро с симпатией взглянул на убитого горем юношу.
- Молодость - пора ошибок, - ободряюще сказал он, - и для обычного человека они бесследно проходят вместе с нею. Любящий отец выплачивает долги, семейный адвокат вызволяет из затруднений, молодой человек учится на своих ошибках, и все кончается тихо и мирно. В вашем положении дела обстоят хуже. Ваша приближающаяся женитьба...
- Вот! Вот именно! - впервые открыл рот несчастный принц. - Понимаете, моя невеста очень, очень серьезная.
И к жизни относится очень серьезно, и в Кембридже приобрела очень серьезные идеи. Моей стране нужно образование. Моей стране нужны школы. Моей стране много чего нужно. Все во имя прогресса - ну, вы понимаете - и демократии. Она хочет, чтобы все было по-другому, нежели при отце. Разумеется, она понимает, что в Лондоне меня ждут развлечения... Но не скандал же; О нет! В этом-то все и дело. Понимаете, этот рубин, он очень, очень древний. За ним тянется длинный след, целая история.
Столько крови, столько смертей!
- Смертей, - задумчиво повторил Эркюль Пуаро и посмотрел на мистера Джесмонда. - Надо надеяться, до этого не дойдет?
Мистер Джесмонд издал странный звук - совсем как курица, собравшаяся было снести яйцо и вдруг передумавшая.
- Да нет. Нет, конечно, - довольно сухо ответил он. - Уверен, ни о чем таком не может идти и речи.
- Как знать, - возразил Эркюль Пуаро. - У кого бы ни был рубин сейчас, всегда могут найтись другие желающие завладеть им, и подобный пустяк вряд ли их остановит, друг мой.
- Сомневаюсь в целесообразности подобной дискуссии, - произнес мистер Джесмонд совсем уже сухо. Это совершенно никуда нас не приведет.
- Я, - сообщил Пуаро, внезапно приобретая страшный акцент, - я, как и политики, рассматривать все возможности.
Мистер Джесмонд подозрительно взглянул на Пуаро.
Потом, взяв себя в руки, сказал:
- Итак, мосье Пуаро, могу я считать, что мы пришли к соглашению? Вы едете в Кингс Лэйси?
- А как я объясню там свое появление?
Мистер Джесмонд доверительно улыбнулся.
- Это, думаю очень легко устроить, - сказал он. - Уверяю вас, все будет выглядеть вполне естественно. Семейство Лэйси совершенно вас очарует. Изумительные люди.
- А вы не обманываете меня с отоплением?
- О Боже мой, конечно нет! - вскричал, по-видимому, немало уязвленный мистер Джесмонд. - Клянусь, к вашим услугам будут все мыслимые удобства.
- Tout confort moderne <Все современные удобства (фр.).>, пробормотал Пуаро, мучаясь воспоминаниями. - Eh bien <Что ж (фр.).>, решился он. - Я согласен.
2
Воздух в гостиной Кингс Лэйси обволакивал сидящего у окна и разговаривающего с хозяйкой Эркюля Пуаро со всей нежностью двадцати градусов тепла. Миссис Лэйси проворно орудовала иголкой. С вышиванием крестиком или petit point <Вышивкой мелкими стежками (фр.).> ее занятие не имело ничего общего. Сказать правду, она буднично и деловито подрубала кухонные полотенца, одновременно беседуя с гостем тихим, задумчивым и - как решил для себя Пуаро - совершенно очаровательным голосом.
- Надеюсь, вам понравится наше общество, мосье Пуаро. Такой, знаете ли, тесный семейный круг. Только внучка и внук со своим приятелем, потом еще моя внучатая племянница Бриджит, кузина Диана - и Дэвид Уэлвин. Он всегда отмечает Рождество с нами. Я же говорю: чисто семейный круг. Но Эдвина Мокомб сказала, это именно то, что вам нужно. Такое старомодное Рождество.
А уж старомоднее нас вы вряд ли кого найдете. Мой муж, представьте, вообще живет исключительно прошлым. Хочет, чтобы все так и оставалось, как тогда, когда он был двенадцатилетним мальчишкой. Всегда приезжает сюда проводить отпуск.
Она улыбнулась своим мыслям.
- Так что все будет как полагается: рождественская елка, и чулки с подарками, и суп из устриц, и индейка - даже дне: одна жареная, другая вареная, - и изюмный пудинг с сюрпризами. Вот только придется обойтись без шестипенсовиков: они же не серебряные больше. Но все сладости обязательно! Пудинг, пирожки, миндальные орешки, засахаренные фрукты, имбирь... Боже мой, я, наверное, похожа сейчас на каталог "Фортнум энд Мейсон"!
- Мадам, мой желудок внимает вам, затаив дыхание.
- Подозреваю, к завтрашнему вечеру мы все получим ужасное несварение, - сказала миссис Лэйси. - По-моему, современный человек просто не приспособлен к поглощению такого количества пищи, правда?
Раздавшиеся на улице взрывы хохота и громкие крики заставили ее смолкнуть. Миссис Лэйси выглянула в окно.
- Хотела бы я знать, чем они там занимаются! Играют во что-нибудь, наверное. Знаете, я так боялась, что молодежи наше Рождество покажется скучным! Оказалось, ничего подобного, совсем даже наоборот. Ну, мои собственные сын с дочерью, те, конечно, смотрят на все это свысока. Глупости, говорят, все это, и к чему вообще поднимать такой шум из-за ерунды? Гораздо лучше, мол, отправиться куда-нибудь на танцы. А вот кто поменьше, так те просто в восторге.
И потом, - практично добавила миссис Лэйси, - вы знаете, эти школьники, они же вечно голодные! Подозреваю, в школе их совершенно не кормят. А ведь прекрасно известно, что ребенок в таком возрасте ест чуть не за троих взрослых мужчин.
Пуаро рассмеялся.
- Мадам, вы и ваш муж были так добры, позволив мне участвовать в вашем семейном празднике!
- Да что вы, мы очень вам рады! - воскликнула миссис Лэйси. - А если Горацио покажется вам чуточку неприветливым, не обращайте внимания: он всегда такой.
Что ее муж, полковник Лэйси, думал и говорил в действительности, звучало несколько по-другому:
- Ума не приложу, зачем тебе понадобилось, чтобы какой-то дурацкий иностранец путался здесь на Рождество.
Неужели нельзя было притащить его в другое время? Терпеть не могу эту публику! Ну хорошо, хорошо, нас попросила Эдвина Мокомб. И где она его откопала, хотел бы я знать? К себе, заметь, она его почему-то не пригласила!
- Ты прекрасно знаешь, что Эдвина всегда встречает Рождество в отеле "Клариджес".
Полковник посмотрел на жену.
- Ты что это задумала, Эм?
- Задумала? - переспросила та, широко распахивая спои ярко-голубые глаза. - Ровным счетом ничего. Скажешь тоже.
Полковник Лэйси разразился сочным оглушительным хохотом.
- Меня не обманешь, Эм, - выдавил он наконец. - Когда ты выглядишь как сама невинность, это означает, что ты точно что-то задумала.
Глядя на Эркюля Пуаро и вспоминая все это, миссис Лэйси продолжала:
- Эдвина говорит, что вы наверняка сможете нам помочь... Я-то совершенно не представляю как, но она говорит, каким-то вашим друзьям, оказавшимся в.., в таком же положении, вы очень даже помогли. И вот я - да, вы ведь, наверное, и не догадываетесь, о чем я говорю?
Пуаро подбодрил ее взглядом. У миссис Лэйси была гордая осанка, белоснежные волосы, розовые щеки, голубые глаза, смешной нос, решительный подбородок и почти семьдесят прожитых лет за плечами.
- Мадам, если в моих силах вам помочь, я буду счастлив сделать это, сказал Пуаро. - Насколько я понимаю, речь идет о крайне неудачном выборе молодой леди.