На огне стоял большой котёл, в котором что-то варилось. «Что это? Где я? Как сюда попал?»
Он мучительно пытался вспомнить события минувшего дня. В это время открылась входная дверь, и в комнате появился старик-индеец.
Несмотря на свой почтенный возраст, он был всё ещё строен и держался прямо. Его белоснежные волосы свободно спадали на плечи. Голова была украшена золотым обручем, в центре которого, отбрасывая во все стороны мягкие зеленоватые лучики, сиял изумительный по своей окраске граненый изумруд. Лицо с тонким, ястребиным носом, ещё сохраняло остатки былой красоты и величия. Одежда чем-то напоминала ту, которую путешественник видел на рисунках Античной Греции и фресках Древнего Египта. Одежда плавно стекала по стройной фигуре индейца до самой земли. Пурпурного цвета, с вышитым на груди золотыми нитками изображением солнечного диска, она была схвачена на левом плече серебряной пряжкой, выполненной в виде отдыхающего ягуара. Узкий ремешок из змеиной кожи завершал этот великолепный ансамбль.
Путешественник попытался подняться, но индеец величественным движением руки остановил его. Затем он заговорил на каком-то певучем непонятном языке. Охотник отрицательно замотал головой, показывая тем самым, что он не понимает индееца. Тогда тот заговорил на другом языке. И опять был отрицательным ответ. Несколько раз обращался к нему индеец и, наконец, после ряда безуспешных попыток, он заговорил на наречии одного из племён, который был хорошо знаком путешественнику.
– Понимаю! Понимаю! – радостно воскликнул он, вновь пытаясь подняться с постели.
– Лежи. Тебе нужен покой. Твой организм истощён и нуждается в отдыхе, – повелительно произнес старик.
Накормив незнакомца, старик сел в стоящее рядом с очагом кресло и внимательно посмотрев на него. После некоторого размышления, спросил:
– Белый человек, как ты сюда попал? Что тебя сюда привело? Не легендарную ли страну Эльдорадо ищешь ты? Не блеск ли золота светит тебе в пути?
– Ну, уж нет, – рассмеявшись, ответил путешественник. – Золото меня мало интересует, а попал я сюда совершенно случайно.
И он рассказал индейцу обо всём, что с ним произошло. Заканчивая свой рассказ, он сказал:
– Вот так я и оказался здесь. Но куда я попал и что за удивительный город видел? И кто вы такой? Не могли бы вы мне всё это объяснить?
Индеец ещё раз бросил испытывающий взгляд на чужестранца, неторопливым движением подбросил дров в очаг. Затем, так же не спеша, достал длинную глиняную трубку, набил её какой-то травой, разжёг и, выпустив облако синеватого дыма, произнёс:
– Я верю тебе, путник, что не жажда наживы привела тебя сюда. Я внимательно следил за твоим рассказом и ни разу не услышал в нём ни одной фальшивой ноты. Твоя тяга к знаниям заслуживает уважения. Но знаешь ли ты, что путь познания беспределен, и пройти его до конца не суждено никому. Не пугает ли тебя это?
– Нет, не пугает, – спокойным голосом ответил путешественник. – Я знаю, что человек, ищущий знания, подобен путнику, поднимающемуся в горы. Чем выше он поднимается, тем более широкие горизонты открываются ему. Главное, чтобы накопленные тобой знания не лежали мёртвым грузом в кладовой памяти, а щедро раздавались людям. Тогда твоим последователям уже не придётся начинать с самого начала, и они смогут достичь ещё более высоких его вершин. Поэтому я хотел бы узнать об этом таинственном городе более подробно.
 |
– Это ты хорошо сказал, путник, – вновь заговорил старый индеец. – Я рад, что не ошибся, спасши тебя. Хотя ты и белый человек, но говоришь и думаешь совсем не так, как те чужеземцы, с которыми мне до сих пор приходилось встречаться. Я охотно открою тебе тайну этого города. Знай же, путник, что ты попал в священный город когда-то великого и могучего племени гуахаро. Называется он Кеотсаль. А я последний жрец этого народа. Да… давно это было… – и старый индеец надолго умолк, погрузившись в свои безрадостные думы.
Путешественник тихо лежал, боясь потревожить старика, чьи мысли находились сейчас в глубине безвозвратно ушедшего прошлого, которое было ведомо только ему одному. Так же неожиданно индеец вдруг продолжил свой рассказ:
– Да… когда-то здесь вовсю кипела жизнь. Мы были счастливы, ничто не омрачало наши души. Но вот однажды из-за большого моря, на огромных лодках прибыли белые люди. Мы встретили их как братьев. Делились с ними всем, что имели сами. Но им этого было мало. Они искали золото. Они твердили только одно: золото, золото, золото. Больше им ничего не было нужно. Они отбирали наши украшения и, переплавив их в бездушные уродливые слитки, увозили куда-то на своих огромных лодках. Мы перестали отдавать им наши украшения. Тогда они принялись разрушать наши храмы, жечь наши жилища, отбирать наш урожай. Начались голод и болезни. Мой народ, рассыпанный как песок, гонимый ветром, становился всё малочисленней и малочисленней. Наконец, наше терпение иссякло, и мы взялись за оружие. Наши воины были смелые и ловкие, и мы долгое время упорно сопротивлялись. Однако, силы были слишком неравными. Стрелы и копья наших воинов не могли пробить железную одежду белых завоевателей, а их оружие, издающее звуки грома, выбрасывало красные огненные молнии, поражающие на большом расстоянии. Кроме того, некоторые из белых людей сидели на каких-то огромных животных, которых мы раньше никогда не видели, и поэтому боялись. Мы терпели поражение за поражением. Нас оставалось всё меньше и меньше. В утро моей жизни я видел людей нашего племени счастливыми и сильными, а теперь, на склоне своих дней, дожил до того, что остался в полном одиночестве. – И, замолчав, старый индеец опять погрузился в свои безрадостные думы.