— Я у нее дачу сторговать хотела перед отъездом. Обломилась теперь моя дача, — уже в голос заревела Аня.
— Да ладно, у наследников сторгуешь, скажи, уже аванс ей дала, кто проверит?
— Лиса, ты гений! — тут же повеселела Аня. С меня бутылка!
— Ты же знаешь, я не пью.
Аня задумалась.
— Я тебе косметики хорошей куплю… Хочешь?
— Купишь, купишь (Зажмет ведь, жаба!)… Сторгуйся сначала. Что у нас нового? — надо было идти работать.
— Старуху выписывают домой, танцуй. Да, еще ночью… — она замялась.
— Емелина умерла? — выдохнула я.
— Ты откуда знаешь, звонила что ли?!
— Да нет, просто я ей вчера капельницу ставила, как бы моя бабка покойная сказала, видно было, что «собирается»…
Мы помолчали.
Нужно было прийти в себя, поэтому я начала рабочий день с наведения порядка в своем маленьком царстве.
Протирая влажной салфеткой чистую, в общем-то, стеклянную полку, я продолжала думать. Понятно, что нелепая смерть нашего патологоанатома была кем-то подстроена. Улица около больницы обычно пуста, нельзя не заметить весьма крупную женщину на тротуаре, значит, Софью переехали умышленно.
Мне было непонятно, почему наша Софья оказалась крайней в этой нелепой субботней истории с погибшим парашютистом. И зачем я вчера поперлась к ней в морг?! Последняя мысль окончательно меня добила. Хорошо, в тумбочке в сестринской была заначка — пачка дамских сигарет, на всякий пожарный случай, которая сейчас мне пригодилась.
Вдыхая дым на боковой лестнице, где одновременно пахло лекарствами, окурками и закисшей мочой из мужского туалета, я постаралась успокоиться, расслабилась, и потеряла бдительность, поэтому не обратила внимания, как ко мне подошел молодой человек лет двадцати пяти, явно намереваясь задать мне кучу вопросов. Данный индивид всем своим обликом подчеркивал свою несомненную принадлежность к правоохранительным органам, и с первого взгляда не понравился мне чрезвычайно.
— Олеся? — произнес сотрудник каких-то там органов. — Можно с вами поговорить?
— О чем собственно? — откликнулась я, поняв, что деваться некуда.
— Вы дежурили в субботу?
— Ага. — Я выпустила струйку дыма прямо в лицо неприятному собеседнику, но это его ничуть не смутило.
— Необычного ничего не заметили?
«Черт, вот зануда, — подумала я — скажешь «нет», поймет, что вру. Скажешь «да», вопросами замучает».
Сотрудники правоохранительных органов, согласно моим жизненным наблюдениям, практически так же как их коллеги с другой стороны баррикад, относятся ко всем остальным как мусульмане к православным — и попользоваться можно, и надуть не грех. Люди обычные для них никто, так — шелуха. Пообещав не использовать полученные сведения, они получают у тебя информацию, и тут же оборачивают ее против тебя. Не стоит много болтать, решила я. Старательно изображая дурочку, я повернулась к дотошному сотруднику.
— В смысле, чего необычного? У нас все как обычно — больные, операции…
— И смерть — тихо произнес мой собеседник.
— А вы собственно кто будете? — перешла я в наступление.
— Вот! — протянул мне визитку парень. «Охранное агентство «Баррикада». Частный детектив Скворцов Сергей Васильевич.
— Что именно вы хотите узнать, Сергей Васильевич?
— У вас умер больной в субботу?
— Он умер не у меня, а в операционной. Кажется, реакция на наркоз. Шок аллергический. Больше ничего сказать не могу. Спросите у операционных сестер или у того, кто наркоз давал. А в чем собственно дело?
— Его гражданская жена считает его смерть странной.
«Гражданская жена, вот почему фамилия другая!»
— Смерть всегда выглядит странно, особенно если умирают в молодом возрасте, — ляпнула я, явно не подумав.
— Значит, вы заметили его возраст, а говорите, в другом отделении работаете.
— Ко мне его жена тоже подходила, визитку оставила, просила позвонить — честно призналась я, вытаскивая из кармана злополучный кусочек картона.
— А почему не позвонили?
— Нечего было говорить. Я ничего не знаю. Она так плакала, я не смогла ей отказать.
— А это правда, что у вас сегодня в больнице врача убили?
«Ну, здравствуйте, это как в том старом анекдоте: армянское радио передало новость — профессор Иванов выиграл в международную лотерею сто тысяч долларов. На следующий день опровержение — не профессор Иванов, а сантехник Петров, не выиграл, а проиграл, не в лотерею, а в преферанс, и не сто тысяч долларов, а триcта рублей».
— Софья Матвеевна не врач, а патологоанатом. Ну, в смысле, была… Ее машиной сбило, здесь, рядом с больницей. — Сказала я со скорбью в голосе. — Носятся все как ненормальные.