— Да, в институт не попала, а у вас общежитие дают, год поработаю, подготовлюсь получше, с репетиторами позанимаюсь, может, на будущий год повезет больше… Но я в оперблоке работать буду, просто сегодня опоздала немножко, меня операционная сестра сюда помочь послала.
— Зря ты в оперблок попросилась, неладно там… Да и работа грязная очень. — Раздатчица смотрела на меня в упор, как будто хотела, чтобы я отнеслась к ее словам внимательнее.
— Я хирургом потом стать хочу, мечтала с детства.
— О чем мечтала? Людей резать? — Вера даже рассердилась. — Глупая ты…
Закончить фразу она не успела. В дверях появился импозантный мужчина средних лет маленькой аккуратной бородкой, и в очках. Белоснежный халат был тщательно выглажен, на грудном кармане был прикреплен бейдж. Что написано на бейдже, я не рассмотрела.
— Вера, я освободился, принеси мне в кабинет покушать.
— Сейчас, Виктор Николаевич, сию минуту! — засуетилась Вера.
— Наш заведующий — гордо пояснила она, когда мужчина вышел. — Лучший экстренный хирург в области.
— Спасибо за чай, Вера — вежливо поблагодарила я. Оставаться было неудобно. — Нужна будет помощь, зовите.
Без толку просидев на жесткой кушетке в коридоре отделения до конца рабочего дня, я медленно пошла в общежитие, купив по дороге орехов и яблок с лотка у кроткого на вид южного торговца в холле больницы. Меня всегда удивляла способность этих мелких лавочников договариваться с любым больничным начальством — столики с курагой, орехами и яблоками присутствовали в любом лечебном учреждении города, даже в Областном Диагностическом центре, директор которого славился особой принципиальностью.
Осень уже вступала в свои права, позолотив листья берез и осин в больничном дворе. Странно, но Центральная имела довольно заросшую и неухоженную территорию, в отличие от большинства городских больниц, которые старались держаться в ногу со временем и сооружали около входа и во дворах подобие сада камней, больше напоминавшее собачью могилку.
Проходя мимо вахтера в общежитии, я поздоровалась со стоявшей рядом с ней комендантшей. Она сделала вид, что не услышала, нарочито повернувшись ко мне спиной.
Почему она меня невзлюбила? Вроде я вела себя с ней достаточно вежливо… Или она так ко всем относится, надо будет спросить у кого-нибудь. Негатив мне сейчас абсолютно ни к чему.
В комнате общаги меня ждал неожиданный сюрприз — у меня появилась соседка. Тощая брюнетка лет тридцати пяти, она встретила меня явно неприветливо.
— Алла. — Представилась я первой. В ушах молоточками стучала кровь от быстрого подъема по общаговской лестнице.
— Ольга. — Она смотрела исподлобья, то ли недоверчиво, то ли настороженно.
— Я санитаркой устроилась работать, из соседней области приехала. У нас работы нет. — Я тарахтела без перерыва, опасаясь, что моя соседка сейчас повернется, и уйдет, не дослушав меня. — Да ты не бойся, не стесню, я временно здесь, всего на месяц. Потом сказали комнату снимать. Хочешь орехов?
Сказанное мной, видимо ее успокоило.
— Да брось, договоришься с комендантом, сунешь ей пару тысяч, так все делают. — Ответила мне Ольга уже почти дружелюбно. — Орехов не хочу, а вот курагу буду.
— А ты здесь давно? — я продолжала подлизываться, укрепляя новое знакомство.
— Третий год. Только что из отпуска вернулась. Я в гинекологии работаю на посту. Учусь на вечернем отделении, на факультете медицинских сестер.
— Значит, гинекологом будешь? А я в институт не попала.
— Ни за что гинекологом не буду, просто работаю. Я уже за три года насмотрелась… — Ольга вздохнула, видимо эти воспоминания были весьма неприятными. — А что вещей у тебя так мало?
— Из дома тащить ничего не захотела. Здесь все куплю потихоньку.
— На нашу зарплату ничего не купишь, с голоду бы не сдохнуть! — с неожиданной злостью сказала Ольга.
— Родители помогут, денег пришлют в сентябре. Они с продажи картошки нормально зарабатывают. — Роль ограниченной крестьяночки нравилась мне больше и больше.
— Ладно, мне-то какое дело, — опять замкнулась Ольга.
— Расскажи мне про больницу, Оль, пожалуйста — вежливо попросила я. Села на кровать и приготовилась слушать.
— А что рассказывать? Больница наша огромная, в этом есть свои плюсы, а есть и свои минусы. — Кажется, моя соседка в своей оценке жизни больницы хотела быть объективной.
— А минусы какие? — Стоп, не торопись, одернула я себя.
— Здесь человек как иголка в стоге сена пропасть может, причем это касается и пациентов, и сотрудников. В этой комнате на койке, которую ты заняла, девочка жила со мной больше года, хорошая девочка. Галкой звали. Операционной сестрой работала в онкологии. Так пропала она весной. Ушла на работу и не вернулась.