– Рад познакомиться с вами, сэр, – сказал он, протягивая широкую, плоскую, как ласты тюленя, руку. – С тех пор, как вы стали писать о Шерлоке, я со всех сторон только и слышу о нем. Между прочим, Шерлок, я думал, что ты зайдешь ко мне на той неделе, чтобы посоветоваться об истории в замке. Я думал, что, может быть, она окажется несколько трудноватой для тебя.
– Нет, я справился с ней, – улыбаясь, ответил мой приятель,
– Конечно, это Адамс?
– Да, Адамс.
– Я был уверен в этом с самого начала.
Братья сели в нише окна.
– Самое удобное место для каждого, кто желает изучить человечество, – сказал Майкрофт. – Взгляните, что за чудные типы! Например, вот хоть эти двое людей, направляющиеся к нам.
– Один – маркер, а другой?
– Вот именно. Как ты думаешь, кто другой?
Незнакомцы остановились перед окном. Несколько меловых пятен на кармане жилета одного из них были единственными указаниями на его близость к бильярду, насколько я мог заметить. Другой был смуглый человек в сдвинутой на затылок шляпе и с несколькими свертками под мышкой.
– Должно быть, бывший военный, – сказал Шерлок. – И только-что вышедший в отставку.
– По-моему, служил в Индии.
– Офицер в отставке.
– Думаю – артиллерист, – сказал Шерлок.
– И вдовец.
– Но имеет ребенка.
– Ребят, мой милый, ребят.
– Ну, уж это слишком, – смеясь, заметил я.
– Несомненно, не трудно сказать, что человек такой выправки, очевидно, привыкший повелевать, с таким загорелым лицом – военный, недавно вернувшийся из Индии, – ответил Холмс.
– Что он недавно оставил службу, видно из того, что он еще носит военные сапоги, – заметил Майкрофт.
– Походка у него не кавалериста, а, между тем, он носил фуражку набок, что видно по более светлой коже на одной стороне лба. Для сапера он слишком тяжеловесен. Он артиллерист.
– Потом траурный костюм указывает на то, что он потерял кого-то очень близкого. То, что он сам делает покупки, как бы указывает на то, что он лишился жены. Вы видите, он покупал детские вещи. По погремушке можно заключить, что у него есть очень маленький ребенок. Жена, вероятно, умерла родами. Книга с картинками под мышкой указывает на то, что ему приходится заботиться еще о другом ребенке.
Я начал понимать, почему мой приятель говорит, что его брат обладает еще большими способностями, чем он. Шерлок взглянул на меня и улыбнулся. Майкрофт взял щепотку табаку из черепаховой табакерки и смахнул порошинки с сюртука большим красным шелковым платком.
– Между прочим, Шерлок, – сказал он, – у меня есть нечто, как раз по сердцу тебе – очень странное дело, о котором меня просили высказать свое мнение. У меня не хватило энергии заняться им как следует, но оно дало мне основание для очень интересных предположений. Если хочешь выслушать факты…
– С удовольствием, дорогой Майкрофт.
Майкрофт написал несколько слов на листке, вырванном из записной книжки, позвонил и отдал записку вошедшему лакею.
– Я попросил м-ра Меласа зайти сюда, – сказал он. – Он живет над моей квартирой, и я немного знаком с ним. Вот почему он и обратился ко мне в своем затруднительном положении. М-р Мелас – грек по происхождению и замечательный лингвист. Он живет частью заработком, получаемым им в качестве переводчика в судебных местах, частью состоя проводником при богатых путешественниках с востока, останавливающихся в отелях Нортумберлэнд-Авеню.
Через несколько минут к нам вошел маленький, толстый человек. Оливковое лицо и черные, как уголь, волосы ясно выдавали его южное происхождение, хотя по разговору его можно было счесть за образованного англичанина. Он торопливо пожал руку Шерлоку Холмсу, и его темные глаза заблестели от удовольствия, когда он узнал, что этот специалист желает выслушать его историю.
– Я не предполагаю, чтобы полиция поверила мне… честное слово, не предполагаю, – сказал он жалобным голосом. – Только потому, что им не приходилось слышать ничего подобного, они думают, этого и быть не может. Но я не успокоюсь, пока не узнаю, что сталось с моим бедняком с пластырем на лице.
– Я весь внимание, – проговорил Шерлок Холмс.
– Сегодня среда, – начал м-р Мелас, – ну, так это случилось в понедельник ночью… понимаете, только два дня тому назад. Я – переводчик, как, вероятно, уже сказал вам мой сосед. Я перевожу на разные языки, но так как я грек по происхождению и ношу греческую фамилию, то больше всего имею дело с этим языком. В продолжение многих лет я состою главным переводчиком с греческого языка в Лондоне, и мое имя хорошо известно во всех отелях.