Сначала в нем было совершенно темно и пусто.
Но вот на дворе послышались шаги, щелканье замка и засовов, затем ворота отворились и дневной свет осветил сарай.
В нем стояла карета, ландо, две пролетки, а в углу были навалены друг на друга несколько саней.
Когда ворота отворились, в сарай вошли: кучер и русый господин, довольно пожилой, похожий на купца.
— Эта, что ли, карета? — проговорил он, подходя к выездной карете.
— Эта-с! — ответил кучер.
Незнакомец с видом знатока стал осматривать карету снаружи.
— Карета крепкая! — произнес он наконец. — Вот только полакировать ее заново нужно, да кучерскую подушку новой кожей покрыть.
Окончив наружный осмотр, он отворил дверцу кареты и половиной своего корпуса влез в нее.
— Ну… тут можно сделать и поизряднее! — проговорил он оттуда. — Сиденье вот подновить!..
При этих словах он нагнулся и я ясно видел сверху, как его рука юркнула под сиденье и затем за пазуху.
Проделав это, он вылез из кареты, проговорив:
— Ну, спасибо! Сегодня же пришлю мастеров и материал, а вы уж посмотрите, чтобы все делалось как следует!
Он вынул рублевку и подал ее кучеру.
— А это вам за труды! До свидания покамест!
— Нет, только здравствуй! — раздался вдруг могучий голос Шерлока Холмса и великий сьпцик, выскочив из-за саней, кинулся на незнакомца.
Но вор был не из числа трусливых.
В одно мгновение он сообразил, что пойман.
— Не так дешево! — заревел он, отскакивая в сторону и, выхватив револьвер, поднял дуло.
В ту же секунду рядом со мною грянул выстрел и негодяй упал с простреленной рукой.
Этот выстрел принадлежал Нату Пинкертону.
Американец сразу увидел опасность, угрожавшую Холмсу, и подскочив к поднятому люку, выстрелил в грабителя в ту самую секунду, когда тот собирался послать пулю в грудь Холмса.
Спрыгнуть через люк в сарай было делом секунды и все втроем мы подскочили к раненому.
Одним движением руки Холмс сорвал с него парик, бороду и усы.
Затем он расстегнул на нем поддевку и пиджак, вынул из бокового кармана сверток и развернул его перед нами. Все вещи, украденные у Мюревых, оказались налицо, за исключением колечка с бирюзой.
Увидав их, Нат Пинкертон молча, с чувством пожал руку Холмса.
Между тем, на выстрел собрался весь двор.
Немедленно было послано за полицией и раненого увезли в тюремную больницу, где в тот же день сыскное отделение признало в нем известного вора и громилу Антона Верангина, по кличке «Шило», долгое время ускользавшего из рук полиции.
Вместе со всеми крадеными вещами мы направились к Мюревым, которые, извещенные уже по телефону, ждали нас за накрытым обеденным столом.
Рынок женщин
I.
В комнате было уютно и тепло.
Я как сейчас помню этот вечер.
Мы занимали две комнаты в одной из самых лучших гостиниц Москвы. Одна из них служила нам гостиной, а другая — спальней.
В описываемый вечер мы сидели в гостиной.
В камине горел веселый огонь и сухие дрова громко потрескивали, выбрасывая из камина снопы искр.
Шерлок Холмс недавно пришел с улицы, где он долго гулял, наслаждаясь свежим воздухом ранней весны, и теперь с удовольствием грел свои слегка озябшие руки.
Мы нарочно не зажгли лампы. Яркий огонь, колыхаясь в камине, красиво освещал комнату и делал ее уютной и теплой.
С улицы доносился глухой грохот колес.
— Как хороша весна! — задумчиво сказал Холмс, протягивая свои длинные ноги к огню.
— Да, хороша… — ответил я.
— Особенно в России! Эта страна словно создана для весны! — заговорил он улыбаясь. — В нашей Европе весна совершенно незаметна.
— Правда! — подтвердил я.
— У нас весной, правда, становится теплее, солнце становится ласковее, но проклятые дожди уничтожают буквально всю иллюзию…
— Делая весну попросту противной.
— Верно! А тут, в этой России, она не только хороша, но и величественна. Всю зиму эта страна покрыта мертвым снежным покровом, реки и озера скованы льдом, люди мерзнут от холода… И вдруг… словно волшебник взмахивает своей палочкой.
— Дивно хорошо!
— Еще бы! Пришла весна и снежная, холодная страна вдруг словно рождается вновь. Льды лопаются, снег тихо исчезает, воды журчат… Да ведь это же прелесть что такое! Не правда ли, Ватсон, хорошо!
— Да, хорошо, очень хорошо! — произнес я.