Мы замолчали и продолжали безмолвно сидеть, глядя прямо в огонь.
— Почему вы не курите сигар, Ватсон? — спросил вдруг Шерлок Холмс.
— Странный вопрос! — ответил я. — Почему бы мне следовало курить вообще и сигары в частности?
Холмс улыбнулся.
— Я шучу! Но что касается меня, то, уверяю вас — я не столько люблю ощущение никотина в легких, как самый вид синеватого дыма, медленно тянущегося в воздухе.
Он достал из бокового кармана сигару, закурил и выпустил огромный клуб синеватого дыма, который вдруг, вытянувшись, потянулся тонкой струйкой в камин.
С тихой улыбкой Холмс смотрел на него.
В это время в дверь кто-то постучал.
— Войдите! — крикнул Холмс немного недовольным тоном.
В комнату вошел лакей и подал Холмсу на подносе телеграмму.
Вытянув расписку, Шерлок Холмс расписался на ней, отдал ее обратно лакею и, подождав, пока он выйдет, распечатал телеграмму.
Он медленно прочел ее, пожал плечами и подал ее мне со словами:
— Прочтите, Ватсон!
Развернув бланк, я прочел:
«Милостивый Государь, мистер Шерлок Холмс!
Крайне важное дело, о котором не хочу распространяться в телеграмме, заставляет меня усиленно просить вас немедленно приехать ко мне. Умоляю не отказать. При сем прилагаю пятьсот рублей, телеграфным переводом, на расходы по переезду. Адрес мой: Владикавказ, Александровский проспект, дом Араняна.
Прочитав депешу, я возвратил ее Холмсу.
— Вероятно, дело нешуточное, если человек заранее жертвует пятьюстами рублями! — проговорил задумчиво Шерлок Холмс.
— Да, конечно! — согласился я.
— Но что бы это могло быть? — словно сам себе пробормотал Шерлок Холмс.
Он повернул ко мне голову и спросил:
— Вы хорошо прочли сегодняшние газеты?
— Не особенно! — ответил я.
— Я тоже, — сказал он.
Он тихо поднялся с места и, взяв со стола большую пачку столичных и провинциальных газет, сел на старое место, положил их около себя на полу и начал внимательно просматривать их одну за другой.
Не желая ему мешать, я молчал, ожидая, когда он заговорит со мною сам.
Он долго молча просматривал одну газету за другой, но, по-видимому, не находил того, что нужно, так как все время отшвыривал их от себя, хватаясь за новые.
Но вот он, наконец, покончил со всеми.
— Гм… в сегодняшних газетах нет ничего! — произнес он наконец. — Посмотрим, нет ли чего-нибудь во вчерашних!
Он откинул от себя ногой брошенные газеты, прошел в спальню и, принеся оттуда другую пачку, снова углубился в чтение.
Но и эти газеты отлетали от него одна за другой.
Я уже был уверен, что он и тут не найдет ничего, как вдруг Холмс произнес:
— Ага!
— Вы нашли что-нибудь? — спросил я.
— Да. Я нашел именно то, что мне нужно было найти! — ответил он.
И, развернув газету так, чтобы удобнее было читать, прочел:
«Владикавказ. (По телеграфу от собственного корреспондента). Вчера у инженера Бугасова внезапно пропала дочь Елена. Девушке шестнадцать лет и она училась в местной женской гимназии, где была в шестом классе. Е. Бугасова исчезла в два часа дня. Она ушла гулять и более не возвращалась. Местная полиция в ее исчезновении видит связь с систематическими исчезновениями молодых девушек на северном Кавказе. Это уже одиннадцатое исчезновение за пять месяцев. Исчезают все больше очень молодые девушки и до сих пор ни одна из них не была отыскана»…
Шерлок Холмс на минуту приостановился и, передохнув, дочитал:
«Местная полиция употребляет тщетные усилия для розыска пропавших. Ходят слухи, что к этому делу привлечен знаменитый американский сыщик Нат Пинкертон, который будто бы на днях должен приехать к нам во Владикавказ».
— Как вам нравится это? — спросил Шерлок Холмс, опуская руку с газетой.
— Довольно интересное дело! — сказал я.
— Не правда ли, дорогой Ватсон! — подхватил Шерлок Холмс. — Систематическое исчезновение молодых девушек! Это чего-нибудь да стоит! Вы вообразите себе: таинственный мрачный Кавказ, разбойники… ночи в ущельях и… не менее таинственное исчезновение молодых девушек.
— Да, любопытное дело! — поддакнул я.
— И ради него нам стоить поехать! — воскликнул горячо Шерлок Холмс.
— Конечно!
— Значит, вы согласны?
— Само собою разумеется!
— Темь более что Бугасов так усиленно просил нас…
— И за дело берется сам знаменитый Нат Пинкертон! — поддразнил я.