Чем дальше рассказывал Прохорнов, тем внимательнее слушал его Шерлок Холмс.
История странной фирмы заинтересовывала его с каждой минутой все более и более.
— Так вот-с… с этим самым делом я к вам и пришел! — проговорил наконец Прохорнов. — Уж сделайте милость: откройте нам — в чем тут секрет! А уж мы так и решили, в случае успеха — в складчину вам семь тысяч выдать. По тысяче с фирмы. Вот, извольте, и обязательство. Потому что вы у нас по этому делу, ровно бы по частному найму будете!
С этими словами он вынул из кармана гербовую бумагу и протянул ее Холмсу.
Это был форменный договор с семью засвидетельствованными подписями.
— Мы и господина Пинкертона привлекли к делу, только с вас, думается, больше толку будет, — добавил купец.
Но знаменитый сыщик едва взглянул на бумагу.
Он несколько минут сидел, погруженный в глубокую задумчивость, и наконец спросил:
— Вы никогда не думали о контрабанде?
— Как не думать! — воскликнул купец. — Своих людей нарочно снаряжали, да только и следа нет! А о контрабанде-то мы думали, потому что на вина из Финляндии полагается пошлина. Нам и то подозрительным показалось: чего ради они устроили склад именно в Белоострове, на самой границе Финляндии!
Шерлок Холмс встал с места и несколько раз прошелся по комнате.
— Хорошо, — проговорил он наконец. — Я берусь за ваше дело, но с одним только условием.
— Заранее соглашаюсь, — радостно ответил Прохорнов.
— О том, что я взялся за дело, вы не должны говорить никому. В таких делах строгая тайна никогда не мешает.
— Помилуйте, — слегка обиженно проговорил купец. — Да разве мы не понимаем? Ведь не враги же мы самим себе!
— В том-то и дело.
— Значить, можно передать нашим…
— Что я взялся за дело.
Поблагодарив сыщика, купец простился и вышел.
III.
Оставшись один, Шерлок Холмс сел в кресло и минут пять сидел, не шевелясь и не подымая головы.
Затем он встал, подошел к письменному столу и долго рылся в какой- то справочной книге.
— Ведь, надо посмотреть самому, в чем там дело! — произнес он наконец громко.
Сделав несколько заметок в своей записной книжке, он вышел на улицу и первым делом зашел в сыскное отделение.
Тут он навел кое-какие справки о Морнсоне и Фомине и затем, не теряя времени, направился на финляндский вокзал. Взяв билет до Белоострова, он сел в первый поезд и через час был уже на месте.
— К винному складу «Морнсон и К°»! — скомандовал он извозчику.
Пролетка переехала через железнодорожное полотно и покатилась по направлению к морю.
Ехать пришлось порядочно.
Но вот, наконец, показались и постройки склада.
Это были фундаментальные каменные здания, обнесенные кирпичным, высоким забором.
Не доезжая сажен двадцати до ворот, Холмс остановил извозчика и, заплатив ему, пошел пешком. Будто гуляя, обошел он вокруг склада и тихим шагом направился на запад.
Вскоре ему попался навстречу таможенный стражник.
— Нет ли у вас спички? — спросил Холмс, подходя к нему. Спичка давала предлог заговорить.
Предложив стражнику папиросу, Холмс сказал несколько слов похвалы о постройках склада и незаметно перешел на разговор о границе.
— Должно быть, граница отсюда недалеко? — спросил он.
— А вот она! — указал стражник на небольшой ровик.
— Почему же нет часовых? — удивился сыщик. — Ведь эдак можно провозить что угодно!
Стражник усмехнулся.
— Зачем? — произнес он. — Часовые есть, только отсюда не видать! А только тут муха не пролетит незаметно.
— И не проносят?
— Мелочь — пущай несут! Мы по карманам не шарим, а ежели что покрупнее, так это не пройдет.
— А чья это земля?
— Морнсоновская.
— До самой границы?
— Нет, дальше. Ихняя земля идет по берегу широкой полосой.
— Длинной?
— Версты четыре будет. Только не везде она к берегу подходит.
— А как? — полюбопытствовал сыщик.
— Да вот, к примеру, тут она от завода до моря идет. Это к югу. А к западу от завода тянется длинной полосой не по самому берегу, а отступя от него сажен на пятьдесят. А в конце, в Финляндии, эта полоса опять подходит к берегу.
— Богатый участок! — заметил сыщик.
— Богатый! — поддакнул стражник. — По делу и участок. День-деньской то к ним везут, то от них.
— Это вино-то?
— Конечно вино. Будьте здоровеньки!
Холмс не удерживал его.
В этот день он прошел весь участок Морнсона, побывал на морском берегу, обошел все окрестности и усталый вернулся поздно вечером домой.