Каждый цех имел свои обычаи, свои особые законы, свое управление, своего святого-покровителя. Святые имели также каждый свою профессию, свою специальность: один помогал от засухи, другой от града; один от зубной боли, другой от колик, третий от судорог; один при пропаже вещей, другой при путешествии, третий при совершении сделки. Забавное перечисление этой до нелепости доведенной специализации святых дает дьякон Ахилла в «Соборянах» Лескова, указывая, какому святому в каких случаях надо молиться:
«Об исцелении от трясовичной болезни – преподобному Марою.
От огрызной болезни – великомученику Артемию.
Если возненавидит муж жену свою – мученикам Гурию, Самону и Авиву.
Об отогнании бесов – преподобному Нифонту и Моисею Угрину.
От винного запойства – мученику Вонифатию и Моисею Мурину.
О сохранении от злого очарования – священномученику Киприяну и святой Устинии.
Об обретении украденных вещей и бежавших рабов – Феодору Тихону и Иоанну Воинственнику».
Имели своего покровителя и нищие: это был, конечно, святой Лазарь.
Религия проникала во все стороны средневековой жизни. Причт каждой церкви имел большую власть в своем квартале города, и нищие, существование которых зависело наполовину от доброй воли властей, а наполовину от милости состоятельных граждан, естественно, должны были находиться под покровительством церковных организаций. Церковь же не могла им в этом отказать, так как, по крайней мере на словах, учила, что все люди «братья», хотя и не в действительности, а «во Христе». В частности, подача милостыни, как показывает и самое это слово, поощрялось церковью как богоугодное дело, хотя лицемерие и здесь создало звучащий по-христиански жесткий ответ на просьбу нищего: «Бог подаст».
Церковная паперть всегда была своего рода «рынком нищих», которые демонстрировали здесь свои увечья, уродства и язвы в наиболее выгодном свете, чтобы сильнее возбудить сострадание шествующих в церковь и из церкви почтенных граждан, разодетых в праздничные костюмы. В этом нищие и калеки достигали большого искусства. До недавних дней на церковных папертях или у входа в церковь наших провинциальных городов еще можно было видеть ряд слепцов и калек, гнусаво поющих традиционный духовный стих:
Эй вы, люди умные, люди вы ученые, Над колом не писаны, над попом поставлены, Поведайте, что есть один? – Один сын у Марии, царствует и ликует Господь Бог над нами. Эй вы, люди умные, люди вы ученые, Над колом не писаны, над попом поставлены, Поведайте, что есть два? Два скрижаля каменных. Один сын у Марии, царствует и ликует, Господь Бог над нами...В таком же порядке задаются вопросы до двенадцати, так что последний ответ гласит:
Двенадцать апостолов, Одиннадцать праотец, Десять божьих заповедь, Девять в году праздников, Восемь кругов солнечных, Семь чинов ангельских. Шестикрылый серафим, Пять ран у Христа, Четыре евангелья, Три патриарха на земле, Два скрижаля каменных, Один сын у Марии, царствует и ликует...И опять повторялось все сначала. Эта нелепая песенка составлена по типу «Сказки о репке», в которой каждый раз перечисляется нарастающее количество действующих лиц.
Но первоначально основной их песней был стих о святом Лазаре, представляющий развитие евангельской притчи:
Жил на свете славен богатырь, Пил, ел сладко, ходил хорошо, Было у богатого злата-серебра, Дорогого каменья, скатна жемчуга *; Не было у богатого спасеной души. Как был же у богатого родимый брат, Убогий старик Лазарь во гною. Приходил тот Лазарь к брату под окно, Закричал-завопил громким голосом: –Милостивый братец, богат человек, –Христа ради, братец, напой-накорми. –Срамным словом богач брату отказал И убогому Лазарю сам проговорил: –Как ты меня можешь братом называть? Как ты меня смеешь родным нарицать? Этакого брата в роде моем нет, Этакого срамного слыхом не слыхать. Есть у меня братья, каков я сам, У которых много злата-серебра, У которых много скатна жемчуга. Есть у меня, богатого, два лютые пса: Вот тебе, Лазарю, два брата родных. А те псы на столики похаживали, Мелкие крошечки собирывали, К убогому Лазарю принашивали И тем его, убогого, пропитывали И гноющие раночки зализывали![*Скатный жемчуг – крупный, ровный, будто скатанный. (Прим. ред.)].
После смерти Лазаря, когда ангелы отнесли его душу «в прекрашенный рай», спустя «не долгое времечко, часок погодя», заболел и умер богатый и очутился в аду, в кипящей смоле.
Немного времечко, часок погодя, Не смог богатый муки сотерпеть, И завидел богатый брата во раю. – Милостивый братец, святый Лазарь, Сходи ты, братец, на сине море, Обмочи ты, братец, хоть мизин-перст*, Охлади ты, братец, мои уста. Не дай же ты, братец, мне всему сгореть.