Сперва девочку не очень испугала эта мысль, она любила сказки и верила в них. В сказках все заканчивалось хорошо. Всегда находился принц, который спасал принцессу. Что же, а её, Атлантиду, спасёт папа. Художники ведь – немножко волшебники.
Потом пришло осмысление: как спасёт, если он её не слышит? И, наверное, не видит, что она ходит взад-вперёд по нарисованной площадке, садится у песочницы, подбегает к самому краю картины. Для него Атлантида застыла в полёте над землёй на взмывших к небу качелях – ведь именно так он её запечатлел.
Осознав это, Атлантида почувствовала, как сердце обожгло тупой болью: она больше не человек. Она – картина. Она больше не вернётся, как мама. Нарисованное пространство заполнил отчаянный детский вопль.
Атлантида всё кричала, кричала. До тех пор, пока не содрала горло, но и после этого хрипела, подвывая как раненый волчонок, пока вконец не охрипла. Потом, обессиленная, уткнувшись лбом о незримую стену, и упершись в неё всем своим худеньким тельцем, долго смотрела на папу и глотала беззвучные слёзы. А тот смотрел на неё и тоже плакал.
Шли часы, дни, недели… Сначала Атлантида, не очень веря в успех, то и дело предпринимала попытки порвать холст. Потом перестала бороться и начала привыкать к новой жизни. Слонялась по нарисованной реальности, делала из нарисованной травы кукол, а из нарисованного песка – куличи, дремала на качелях или по привычке раскачивалась на них, не ощущая той свободы и радости, которые испытывала когда-то. Это «когда-то» было таким далёким. Вскоре Атлантида стала сомневаться, было ли оно вообще. В ней поселилась пустота.
С прошлым её ещё связывало окно подрамника, за которым сидел отец. Время от времени Атлантида бросала на него взгляд. Отец почти всё время сидел, изредка куда-то исчезая и вновь возвращаясь в своё кресло. Атлантида ни разу не видела, чтобы он взял в руки краски. Почему он не снимет её с мольберта и не повесит на стену? Почему не поставит новый холст, и не начнёт писать новую картину? Это было бы куда лучше, чем наблюдать, как папа быстро седеет. Сколько ему сейчас: сорок, сорок два? Атлантида не знала, сколько времени провела в нарисованном мире. Не знала, что прошло уже семь лет…
Картины взрослеют? О, да! Они растут и стареют быстрее своих создателей, хотя и живут вечно. Живут даже те, что покрыты пылью забвения. Теперь Атлантида знала это, чувствовала. Нет, сама она пока не была забыта: отец любовался ею ежедневно. Однако горечь и боль его взгляда проникали в Атлантиду, как ядовитые испарения. Поселившаяся в ней пустота постепенно начала наполняться. В ней накапливалась злость и желание отомстить. Девочка хорошо запомнила испуганное толстое квадратное лицо с рыжими бакенбардами, то самое, которое склонилось над ней после аварии. Лицо труса, который обрубил её жизнь и подло удрал. Труса, укоротившего жизнь её мамы, сломавшего жизнь отца. Ей снова нестерпимо захотелось на волю. Сперва – уничтожить врага, потом обнять папу. Они зажили бы вдвоём, как раньше… Только жаль, что без мамы…
Всё время качаться на качелях, дремать, делать кукол из травы надоедало. Порой возникало желание рисовать, но под рукой не было ни красок, ни карандаша. Атлантида чертила палочкой на песке фигурки людей и животных, рисовала дома, создавала целые улицы…
А однажды произошло чудо. Атлантиде снова захотелось рисовать. Желание было таким сильным, что она едва не заплакала. Папы в кресле не было, снова куда-то вышел, наверное, перекусить, он ведь живой. А вот ей не нужно ни есть, ни спать. Да, она умеет дремать, но что значить спать полноценно, Атлантида уже не помнила. Она задремала, обуреваемая мечтами о красках и холсте. А когда очнулась, к огромному своему удивлению обнаружила в руках… самые настоящие краски, палитру и кисточки. Конечно, девочка сразу принялась рисовать на обрамлявшем детскую площадку заборе. Сначала, для пробы, нарисовала детский мяч с синей полосой, разделявшей красную и жёлтую половинки. Потом – куклу Барби, потом – игрушечного мягкого котёнка… И скоро обнаружила удивительную вещь: нарисованный мяч сорвался с забора, подпрыгнул на камешке и срикошетил в ближайший кустарник, Барби и котёнка можно взять в руки. Абсолютно всё, что рисовала Атлантида, можно взять в руки! Это было чудесно – самое счастливое событие за последние годы.