«Хе, и это тоже, – подумала Соня. – И из-за этих выходок она останется там навсегда».
– Адри, она – просто картина, не-о-ду-шев-лён-на-я, – девочка резко развернулась, тряхнув волосами, и тут увидела их кончики – они медленно заворачивались, как живые, начиная кучерявиться, удлиняться и светлеть.
«Как? Почему? Что это значит?», – и тут Соню осенило: её пленница вырвалась на свободу. Но… как? Разве не должна была она после проведённого ритуала и лишённая помощи настоящей Атлантиды остаться там навечно? А вдруг настоящая Соня их догонит?
– Пошли быстрее! – Псевдосоня схватила Адри за руку и потащила, забыв контролировать силу.
– Ой-ой-ой! Ты что творишь? – Адри едва не упал. – Откуда силища такая?
Внезапно он умолк, уставившись на пол:
– Э-э-э-э… Это что? Краска? Откуда?
Псевдосоня посмотрела под ноги и ужаснулась. Она стояла в чёрной лужице, которая всё росла, росла из-за капель, стекавших по её ногам, капавших с подола платья, с кончиков волос…
– А-э-э-э…Я… не знаю, что это. Может, последствия неудачного заточения в картине? В любом случае, бежим!
Она снова дёрнула остолбеневшего Адри. Сзади раздался крик:
– Отдай моё тело! Воровка!
***
Без лишних сомнений и раздумий Соня шагнула в вязкую чёрную жижу, почувствовав, как та обволакивает со всех сторон… Сделала рывок, второй, третий. Через мгновение целая и невредимая она стояла в коридоре. Это был целый подводный мир – проход в форме арки, которая обрамляла маленький кусочек суши от бездонной морской пучины с её богатой фауной. Эффект был потрясающий. Не сразу становилось понятно, что смотришь на колоссальный живописный холст, закреплённый под аркой. Там, где кончался холст, продолжалась морская зеленоватая синева стены с мягкими переливами, бликами… «Талантливо, – невольно восхитилась Соня, шагая под сводами, – нужно отдать этой чертовке должное».
И тут же нахмурилась:
– Но это не меняет того факта, что она – предатель и воровка, – сказала она вслух и сверилась с картой. – Где же их искать?
Вскоре на полу всё чаще стали попадаться чёрные точки. Сначала Соня принимала их за часть дизайна: они могли оказаться какими-нибудь мелкими морскими жителями. Но когда точки стали гуще и превратились в подобие дорожки, Соня встрепенулась – по краям пола, у стен, чисто, а дорожку будто кто-то случайно оставлял за собой во время движения. Когда дорожка сгруппировалась в сплошную лужу, Соня поняла:
– Краска!
Она опустилась на корточки, тронула лужицу пальцем.
– Может Атла оставила? Вопрос: специально или нет? Ловушка это или… Хм, или последствия сожжения рамы и моего побега?
Соня встала и огляделась. Впереди коридор троился, капли вели в правый. Девочка сверилась с картой.
– Судя по всему, правый путь самый короткий. Если рассуждать логически, то он может быть и самым опасным. Но, учитывая желание Атлы выбраться отсюда, он может оказаться без препятствий.
Плюс ко всему, у Сони не было других ориентиров, кроме этих пятен и интуиции.
– Значит, пойду вправо, – решила девочка.
Она бежала и бежала, пока не выбилась из сил. Ловушек пока не было. Остановившись, чтобы отдышаться, Соня услышала впереди голоса. Забыв об усталости, она двинулась вперёд, уже не бегом, а шагом, заодно прислушиваясь и стараясь разобрать слова. Ещё через минуту она увидела две знакомых фигуры.
– Отдай моё тело! Воровка! – крикнула Соня и снова побежала, почувствовав вместе с волной злобы прилив сил.
Атлантида дёрнулась было прочь, схватив за руку Адри, но почему-то не убежала. Оказавшись метрах в трёх-четырёх от преследуемых, Соня остановилась, в изумлении уставившись на Атлантиду.
Та крутилась вокруг своей оси, осматривая себя с лицом, выражавшим неподдельный ужас. Она в буквальном смысле растекалась, медленно превращаясь в чёрную лужу.
– Оля! В смысле, Атлантида! – обрадовался Адри.
– Адри, я – не Атлантида! Я – настоящая Соня. Атлантида – она!
Адри тупо уставился на растекающуюся Лжесоню.
– Э? Она врёт! – дрогнувшим голосом, в котором явно слышалась паника, запротестовала та.
Адри замер.
– Посмотри на её волосы! – продолжала наступление Соня. – Они уже наполовину кучерявые и светлые. А мои?
Она потрясла перед носом Адри прядью своих заметно укоротившихся и потемневших волос.
– Де-девочки, да-авайте у-успокоимся, – промямлил Адри, переводя взгляд с одной девочки на другую. От него не укрылось, что обе они уже практически сравнялись ростом. Одна – уменьшилась, другая – подросла. У той, что уменьшилась, был сумасшедший, полный ужаса и ненависти взгляд и загнанный вид.