Когда за ним закрылась дверь, Стив осел на стул, схватившись за голову. Их с братом дела шли не настолько хорошо, чтобы была возможность не только лишиться всего товара, но и не работать некоторое время.
— Не всё так плохо… — начала Рин.
— Да что ты говоришь?! Может, ты найдёшь нам новые артефакты или…
— Прекрати истерику и выслушай.
Стив глубоко вдохнул и выдохнул, а затем показал, что готов к диалогу.
— Этот Юнин сказал, что отчитывается Джониеку, так?
— Ну?
— Напомни, что вчера сказал наш миролюбивый правитель, когда узнал, что убили каких-то преступников?
— Что… ему не доложили, — до Стивена начало доходить. — Этот Юнин дурит его и нас!
— Именно! Уверена, это он — новый «босс» этого твоего Додо. Поэтому тот и не боялся ни стражи, ни простых людей.
— Вот урод! — воскликнул Стив. — Если он это провернёт, нам останется торговать только свечами!
Единственным товаром, который худо-бедно, зато стабильно шёл в зимний период, были обыкновенные восковые свечи. Никто из братьев не мог вспомнить, как они проникли в их ассортимент, но оказались единственными на несколько кварталов вокруг, кто вообще продавал столь необходимый расходник.
Послышались шаги и зевота — это со второго этажа спустился заспанный Форли.
— Что происходит? — поинтересовался маг, растерянно посмотрев на встревоженных друзей.
Когда ему пересказали происходящее, он повторил вслед за братом:
— Вот урод!
— Но зачем ему наши артефакты? — задумался Стив.
— Думаешь, здесь нет ничего, чтобы он не мог применить? — пожала плечами Рин. — Да взять хоть вон тот шлем, что, бесполезная вещица?
Поспорить с ней было сложно. Неказистый на вид, достаточно примитивный медный шлем будучи надетым на голову позволял видеть истинные эмоции других людей. Схематично, в виде простеньких рисунков, но всё же. В процессе артефакт сильно грелся и потому был непригоден для длительного использования, однако даже это позволило бы новому боссу преступности прочно закрепиться в этом статусе, а может и пойти дальше.
Колокольчик вновь зазвонил, а спустя некоторое время в лавку, слегка покачиваясь, вошёл Гевент. За ним по пятам следовал высокий, усатый солдат в роскошной форме, с золотым шлемом и инкрустированной драгоценными камнями саблей. Стив не знал, откуда Джониек набирает таких людей для своей гвардии, но лица, телосложение и даже повадки у них были одни на всех. Различалась разве что форма усов, да и то незначительно. Возможно, их попросту клонировали.
В последнее время гвардейцы сопровождали первосвященника на постоянной основе. Не то чтобы Гевенту грозила какая-то опасность, скорее они следили за его моральным обликом. Теоретически это означало, что первосвященник сел на диету, бросил пить и перестал был ежедневным посетителем таверн. На практике, судя по мутным глазкам и следам недосыпа на лице, моральный облик оставался прежним.
— Выглядите растерянно, дети мои, — заметил Гевент, оглядев обитателей лавки. — Что гложет вас?
— Да так, проблемы с преступностью. Похоже, они за меня крепко взялись, — Стив выразительно посмотрел на безразличного гвардейца.
Потенциально он также подчинялся в первую очередь Юнину и лишь затем Джониеку. Впрочем, сопровождавший первосвященника вполне успешно изображал слепого, глухого и немого провожатого.
— Златом земным не обременяй себя, — нравоучительно сказал Гевент.
— Что-то вы сегодня необычайно красноречивы, товарищ священнослужитель, — скривившись, заметил Стив, подозревая некий подвох. — Отменили дежурную проповедь?
Они с Гевентом не были друзьями. Скорее приятелями по карточному ремеслу. К тому же первосвященник в праздных прогулках по городу до сих пор замечен не был. Свой храм он покидал исключительно по делу: напиться или поиграть в карты. Оттого его визит в такое-то время вызывал вполне резонные вопросы.
— Ко мне давече тоже за деньгами приходили, — ответил Гевент.
— Это кто ж на церковь позарился? — удивилась Рин.
— Да, дьяволом укушенный, бандит, что назвался Додо. С божьей помощью отбился.
— Это как?
— Запер в подвале на три часа, там старая пыточная… — Гевент глубоко вдохнул и провозгласил, — и сниспослал Творец на голову его грешную озарение, и отказался он от своих поползновений на Бога и убрался восвояси бледный яки моль.
— И что, ничего не будет? А если Додо вернётся?
— Ещё раз запру. Первый раз что ли? Только не возвращаются они ко мне, кары божьей боятся!
— А к нам вас что привело? — поинтересовался Форли.
— Так это, в городе говорят, что вы бунт устроили, арестовывать вас собираются, — сообщил Гевент. — Вот я и решил заглянуть. Кто ж мне кроме вас свечи продавать будет задаром, а?
— Юнин понял, что мы догадались, — заметила Рин. — Допёр, к чему был мой вопрос.
Всё встало на свои места: каким-то образом первосвященник первым об этом пронюхал и припёрся продать информацию. Стив вздохнул и молча отдал первосвященнику целую коробку. Оказалось, что гвардеец не такой уж и глухой и слепой. Во-всяком случае, свечи он забрал без каких-либо команд.
Когда они удалились, Форли озабоченно заметил:
— Юнин ведь ничего не говорил о том, что мы арестованы, так?
— Неа, только артефакты, — подтвердил Стив.
— Вполне логичный исход, — заметила Рин. — Он забирает артефакты, делает заявление, что мы разжигали беспорядки, и сажает нас под замок. Итого у него есть виновные, артефакты и минус люди, знающие о его делишках. Сплошная выгода.
— Для всех, кроме нас, — вздохнул Стивен. — Если, конечно, у кого из вас нет мечты оказаться за решёткой.
— Что будем делать?
— По-хорошему нам надо драпать и ждать, пока Джониек во всём разберётся, — развела руками дворфийка.
— А он разберётся? — обеспокоенно уточнил маг.
Его тревога была понятна. По всему выходило, что у правителя Марки в коем-то веке появился противник, достойный его. Их борьба с Юнином могла продолжаться очень долго, и ещё неизвестно кто бы вышел из неё победителем.
— Мы правда должны спасать это чудище? — спросил Стив.
Джониек был сложной фигурой, преследующей свои и только свои интересы, методами не выдерживающими никакой критики.
— Это чудище, по крайней мере, не пытается отправить нас за решётку, — резонно заметила Рин.
— Уже нет, — буркнул Стивен, напоминая о случившемся три месяца назад.
Тогда между ним и Джониеком было крупное разбирательство, привёдшее к судебной дуэли. И если бы не случайное вмешательство третьих сил, то она бы закончилась смертью одного из участвующих.
— Вряд ли Юнин даст нам спокойно добраться до председателя, — засомневался Форли. — Да и из доказательств у нас: только наши слова против его.
— Неа, — Стив, пронзённый догадкой, аж прищёлкнул пальцами, — Додо! Он наверняка знает эту эльфийскую морду и сдаст всех, если хорошенько надавить. Джониек играючи с этим справится.
— И где мы его будем искать? — засомневался маг.
— Нужно думать над тем, где его искать точно не стоит, — принялся рассуждать Стивен. — Додо точно не в тюрячке — Юнин не станет задерживать человека, который знает его в лицо. Верхний город, центр и порт также отпадают, по понятным причинам. Ну, а из оставшегося, если ты хочешь залечь на дно, то тебе подойдёт только Восточный Конец.
Форли и Рин потрясённо на него уставились.
— Ну ты даёшь! — поднимая отвисшую челюсть, оценил маг.
— Оказывается, голова тебе нужна не только для того, чтобы в неё пить, — поддакнула дворфийка.
— Вот тебе ещё хорошая мысль: пока мы ищем Додо, ты найдёшь Джониека и убедишь его нас выслушать.
— Но…
— В центре нас с Форли знают в лицо практически все. А вот тебя… ну точно не каждый встречный. Замаскируйся под мальчика и иди себе спокойно.
Рин поскрежетала челюстью, явно много чего нелестного думая над этим предложением, но всё же согласилась, что звучит это всё достаточно разумно, чтобы попробовать.
***
Восточным Концом называли, как это ни странно, восточные окраины Марки. Будучи зажатым между старой городской стеной, некогда опоясывающей весь город по периметру, а теперь служившей границей, отделявшей окраины от центра, и болотом, место это было гиблым. Миазмы и отходы со всего остального города делали проживание тут ярким, но очень непродолжительным.