Дороги, ведшие в город, пестрели народом; шли и ехали на осликах ремесленники и крестьяне; на великолепных грузных конях восседали ярко разодетые рыцари с длинными страусовыми перьями на головах и дамы; отряды слуг везли доспехи; все эти многоцветные реки вливались в распахнутые городские ворота и растекались по улицам; Болонья напоминала шумный и оживленный улей.
Мартин, отойдя несколько парасангов от последнего монастыря, свернул свою ватагу в ближайший овраг и там, в прохладной тени, произвел общий подсчет и раздел добычи. Ее, а главное денег, было столько, что даже видавший виды Луиджи пришел в восторг.
— И на черта сдалось нам ученье?!.. — закричал он, увидав высыпанную на мешок кучку серебра и даже несколько золотых монет. — Разве это не жизнь! — дыши, наслаждайся! А мы мучаемся — зубрим! Слышите жаворонков?.. — он воздел руки к небу и, уже искренне считая себя студентом, запел древний гимн богу вина и любви, переделанный впоследствии духовенством в кантату в честь Богородицы. Несколько человек подхватили.
— Честное слово, не знаю, что теперь дальше делать — жениться или в монастырь уйти! Хорошо жить на свете монахам!.. — сказал Луиджи, окончив петь. — Даже обеты их предоходнейшая статья; мне вчера святой отец приор душу открывал! Назюзился до слезы, почмокал губками, поднял пальчик кверху и говорить: главное на свете, мой друг, слушайся духовных отцов и давай обеты; я скромный человек, а мой обет бедности приносит мне каждый год по сто тысяч дохода, а обет повиновения дал мне почти королевство — на вершок меньше!
Луиджи так ловко изобразил раскисшее от винного блаженства лицо приора, что все захохотали.
Еще задолго до заката солнца партия студентов достигла Болоньи и благодаря многолюдству безо всяких осмотров и препятствий вошла в город и разбрелась по своим углам.
Накануне джостры никакие цеховые работы не производились; все лавки и мастерские были закрыты и принарядившиеся горожане прогуливались со своими дамами по улицам, рассматривали приезжих гостей и вслух разбирали их достоинства и недостатки.
Луиджи решил навестить Яна и передать ему кольцо, но того дома не оказалось; по какому-то наитию неаполитанец направился к замку синьориты и, действительно, в числе зевак увидал своего приятеля, поглядывавшего не столько на приезжих, сколько на окна Габриэль; синьорита не показывалась.
Луиджи взял Яна под локоть; тот оглянулся и озабоченное лицо его просветлело.
— А ведь ты совсем дурак!!.. — проговорил ему на ухо неаполитанец, уводя его дальше… — Ты бы еще в окно к ней сейчас влез? У меня есть тебе подарочек!
— Какой?..
Луиджи снял с пальца кольцо Габриэль и сунул его Яну.
— Это ее благодарность тебе…
Лицо Яна запестрело белыми и красными пятнами.
— Где ты видел ее, когда?!.. — пробормотал он, крепко сжимая драгоценное кольцо.
Луиджи не успел ответить; на него в упор глянули суровые глава доверенного слуги Маркони; густые, сросшиеся брови сделали чуть заметное движение и Луиджи сообразил, что слуга должен что-то передать ему. Он сослался на свиданье, будто бы назначенное какой-то красоткой, наскоро простился с Яном и последовал за послом Маркони. Они очутились в шумном, переполненном народом погребке близ Коммунальной площади; видимо, хорошо знакомый хозяин усадил их в отдаленный, полутемный уголок, из которого они могли наблюдать за всем происходившим.
— Имею от синьора поручение к вам!.. — тихо проговорил слуга.
— Очень рад! Конечно, он знает, что синьор Бастиано давно гуляет по Риму?
— Знает…
— А как здоровье остальных?
— Отлично.
— Что значит со мной иметь дело!!.. — самодовольно произнес неаполитанец и постучал в грудь кулаком. — Драгоценнейший талисман ношу! Ну-с, к делу, мой любезный… зачем я понадобился?
Посланный нагнулся в сторону Луиджи.
— Завтра епископ собирается сражаться на джостре; синьоры решили устроить скандал ему… Навербуйте людей и ждите свистка с трибун!., с деньгами не скупитесь — вот они!.. — И он незаметным движением передвинул по столу к Луиджи тяжелый серый мешочек.
Тот так же ловко прикрыл его ладонью и отправил в карман.
— Ого!.. — проронил неаполитанец. — По весу чувствую, что потеха должна выйти серьезная!
— Таково желание синьора!..
— Хорошо… Но что именно хотел бы ваш господин? Как он смотрит, например, на гнилые яйца?