Вновь спасенному дали отдохнуть, ослика оседлали, накинули поверх сум для просушки одежду Луиджи и караван тронулся в сторону еще далекой Лукки. И только что он вытянулся по тропе, его нагнала низко летевшая большая черная птица.
— Воронок!.. — закричал Луиджи и поднял обе руки над головой.
Птица с радостным карканьем опустилась ему на плечо.
ГЛАВА XXIX
Еще два дня благополучного странствования и тропа привела путников к маленькому, взобравшемуся на холм городку, защитившемуся невысокими кирпичными стенами и частыми башнями: это была Лукка; на просторном выгоне около нее раскинулась шумная и пестрая ярмарка; далеко разносилось ржание лошадей, крики ослов и гомон людей; среди площади, образовавшейся между карруцами, на высоком шесте чернела широкополая шляпа с длинным орлиным пером — знак того, что торг состоит под покровительством какого-то синьора; иногда вместо нее вешалась боевая рукавица.
Продиранье ночью в дремучем лесу прошло для путников небезнаказанно и к ним сейчас же стали привязываться, предлагая свои услуги, странствующие портные и владельцы передвижных лавочек готового платья.
— Синьоры?.. — кричали хозяева и приказчики, заманивая прохожих к себе и даже хватая их за руки. — Штаны, колеты, куртки, береты — всякого цвета!
— Не штаны, а радуга!.. — зазывали другие, раскидывая товар на руках, а то и прямо на земле.
— К нам пожалуйте — зашьем, починим, латки положим, в полчаса — творим чудеса — делаем из старого новое!
— А ведь и впрямь нам надо починиться?.. — сказал Луиджи. — Мы совсем в оборванцев превратились!
Предложение было разумное и путники отдались во власть двум приглянувшимся подмастерьям; те отвели их в палатку, около которой, сидя прямо на земле, проворно работали иглами несколько человек. Действительно, в какие-нибудь полчаса все было готово и даже разутюжено.
— Ей Богу, франты!.. — сказал Луиджи, облачившись и охорашиваясь.
В таверне, куда товарищи зашли посидеть и выпить вина, они узнали, что в городе сегодня предстоит свадьба богатого синьора Гвиниджи и что приезд невесты ожидается с минуты на минуту; путники порешили отдохнуть как следует и остались ночевать в городке.
На башне зазвонили в колокол и все, коротавшие время в кабачках, высыпали наружу: со стороны поля приближался длинный и многоцветный поезд невесты.
Она ехала верхом в розовом платье; четверо рослых слуг несли над ней балдахин такого же цвета, предохранявший ее от солнца, впереди в две шеренги шли трубачи и барабанщики; позади следовали фамильные знамена нескольких поколений; многочисленная свита замыкалась вооруженным отрядом.
Из ворот города навстречу поезду показался, весь в бледно-зеленом бархате, рыцарь; на левой руке его золотилась длинная перчатка, на ней сидел сокол с алым колпачком на голове.
За рыцарем выехали и полукругом расположились близ ворот его пышно разодетые родственники и близкие.
На башне сверкали трубы ожидавших сигнала музыкантов; заходившее солнце обливало их косыми лучами. Снизу подали знак и с башни раздались звуки встречи; откликнулись приближавшиеся трубы и барабаны; сбежавшиеся отовсюду толпы народа разразились приветственными криками. Два шествия слились в одно и стали втягиваться в город. Из усеянных зрителями окон на невесту и жениха посыпались цветы.
Начало темнеть и городок превратился во что-то сказочное: на крышах, на стенах, из окон, отовсюду выставились зажженные факелы и казалось, что гигантским костром запылал весь город; на черном небе заалело зарево, стало светло как днем; улицы запрудили нарядно одетые обыватели. Из дома Гвиниджи разносилось пение, звуки рогов и флейт.
Луиджи потолкался с товарищами в толпе заполночь и затем вернулся с ними в кабачок, где был оставлен ослик и все уснули как убитые.
Еще день пути и равнинная местность начала холмиться; вдали наметились горы. Дорога сделалась оживленнее и лучше, то и дело стали попадаться встречные — все указывало на близость большого города.
Ранним утром путники завидели суровые башни и стены многолюдной, богатой Пизы.
— Вот где можно дела делать!.. — прищелкнув языком, сказал Луиджи и кивнул в сторону города. — Главное торжище мощами на весь мир, можно сказать!
— Надобно будет и нам купить!.. — отозвался Марк.
— Зачем?.. — изумился Луиджи. — Да мы их теперь везде наберем сколько угодно! Отсюда их целыми кораблями увозят!
— А как отличают мощи от простых костей?.. — спросил Марк.
— По степени глупости покупателя!.. — заявил Луиджи.