Вот и солнца за холмом скрылась половина,алым пламенем зажглись воды Брендивина,потемнели — и пришли сумерки в Заселье,и закончились кругом гомон и веселье,и на Тракте никого, тихо плещет речка.«Эй, да где вы? — крикнул Том. — Где вы?Ну и встречка!»
По дороге к Бугорку Том побрел в потемки.Вдруг услышал он во тьме чей-то оклик громкий:«Кто тут?!» Пони «цок-цок-цок!», скрипнули колеса.Том никак не ожидал странного вопроса.
«Кто тут шляется в ночи? Кто тут прет из Плавней?Что за шляпа у тебя? И торчит стрела в ней!Видно, любопытен ты, но тебе не рады.Ну-ка, подойди сюда! Что тебе тут надо?Ведь за пивом ты небось — а вот денег нету!Не получишь ни глотка — только за монету!»
«Не шуми ты, Землекоп! Что еще за речи?Ждал у Мита я тебя — не дождался встречи!Ах ты, старый ты мешок! Эй, давай не мешкай!Поторапливайся-ка со своей тележкой!Что такое ты несешь? Иль заели блохи?И полегче у меня! С Томом шутки плохи!Кружка пива мне с тебя, старый ты тупица!Что? Своих не узнаешь? Мэггот, не годится!»
И поехали они, обнявшись счастливо,и в корчме на Бугорке пить не стали пиво,позабыли на возке разом перебранку —на Бобовую они ехали Делянку.
Все кишки перетрясло на ухабах Тому.Наконец-то добрались к Мэгготову дому!Светят звезды с высоты прямо на телегу,в окнах свет — и, значит, быть славному ночлегу.
Фермерские сыновья тут же появились,встали дочери рядком, гостю поклонились,и хозяйская жена, поклонясь учтиво,не забыла принести пару кружек пива.После ужина они заплясали разом,а потом пришла пора песням и рассказам.На волынке Том играл, отдуваясь тяжко,и скакали сыновья, словно два барашка!Мэггот гоголем ходил, а хозяйка уткой,и никто не лез в карман за веселой шуткой.
А потом — кому сенник, а кому — перина:спать пошли. А Мэггот сел с Томом у камина.И всю ночь они «шу-шу!» говорили вместе,ибо оба припасли друг для друга вести.Что там в Башенных Холмах, что и как в Курганах,о своих и пришлецах, о секретных планах,что пшеница и ячмень, в Бри какое диво,что деревья шелестят, хорошо ли пиво,сеют что и что куют, о других работах,что за Стражи у реки, тени на болотах...
Вот и Мэггот задремал, тлели угли ало,и с рассветом Том ушел — как и не бывало.Так проходит легкий сон — и потом не помнят:то ли был он, то ли нет, ничего-то в нем нет.И никто не услыхал Бомбадила Тома,ну а утром дождь прошел, смыл следы у дома.Возле Мита тишина, Осека молчала,и не слышали шагов утром у причала.
И три дня у Городьбы лодка Бомбадилавсе ждала, ждала его и не уходила —но однажды по Вьюну в Лес ее угнали.Говорят, что Выдры в ночь лодку отвязалии, толкая под корму, вышли на стремнину,не давая ей уплыть ниже к Брендивину.
Лебедь из лесу приплыл, развернулся статно,взял веревку в желтый клюв и поплыл обратно.Выдры следом «толк да толк!», резвы и игривы,лодке не дали застрять возле Старой Ивы.Зимородок сел на нос, Пеночка — на банку —и доставили домой лодку спозаранку.
Тихо лодку приняла Томова затока.«Фр-р! — сказала Выдра. — Фр-р! Ну, была морока!Только ноги Тома где? Где же деревяшки?Бедный, бедный Бомбадил! Как ходить бедняжке?»На причале в Городьбе весла-то остались —много-много долгих дней Тома дожидались!
3. СТРАНСТВИЕ
Один веселый мореход,глашатай, путешественниксебе гондолу стройнуюпостроил морем шествовать.Он апельсинов в трюм набилна благо предприятия,набрал с собой овсянки он,чтоб всякий день вкушать ее.И взял с собой он специи —и перца взял, и ландыша,мускатных взял орехов он,и кардамон с лавандою.
И вышел с ветром в плаваньеиз гавани наш имярек,браздя моря хрустальные,за дальние семнадцать рек.И вот с погодой доброюдобрался без печали ондо Деррилина бурного,и к берегу причалил он.Луга прошел он с пением,сомнением снедаемый,за горы неприступныеступил на путь незнаемый.
Присел в пути и песню спел,но не успел он с камня встать,как бабочку красивуюпросил своей женою стать.
Ответ ее не мешкаяс усмешкою последовал;он волшебства ученияречения исследовал.
Соткал он сеть легчайшую,тончайшую поймать ее;жучиные с бессилья онвзял крылья обогнать ее.
Поймал ее тенетамизабот и обожания,лилейно-белый павильонобставил он со тщанием,цветами всевозможнымион ложе выстлал брачное,кругом парча и золото,и пологи прозрачные.
Но бабочка желаннаяжеманный вновь дала отказ —и в горе и печали онотчалил снова в тот же час.
Летел он с болью остроюдо острова далекого,где в зарослях календулызеленый луг привлек его,где горы злата блещут днем,огнем встают над дебрями,где плещут реки чистые,лучистые, серебряны.И за морями пеннымис военными забавамискитался он по Белмари,и Фэнтэзи, и Теллами.
Он взял доспехи дивные —из бивня были шлем и щит,оружьем изумрудовыморудовал на битвищах,и паладинам Аэрии фаэрийским рыцарямбросал он дерзкий вызов свойи не желал открыться им.
Кольчугу он надежнуюнадел, взял стрелы черные,привесил ножны к поясуиз оникса точеные,и взял на дротик малахити сталактит; в огне был он,и в ярости во прах повергбез страха чудищ неба он.
Он бился со Стрекозами,и Осами, и Пчелами,завоевал Медовый Соти гордо поднял голову.Разбил он вражьи полчища,и начищал доспехи он,и после дела ратногоотпраздновал успехи он.Из листиков и лепестковслепил себе гондолу он,и ветер пел на пару с ним,под парусом шел к дому он.
На севере и юге онсвою гондолу-галеонгонял; там ветер травы гнул —и правил путь свой дале он.И вот добрался до дому,с Медовым Сотом прибыл он,забыл он только начисто,зачем из дому отбыл он?И вновь из прежней гаванион в плаванье пускается,и новая историяиз старой начинается.И по ветру в гондоле ониз дому вновь идет в поход,веселый путешественник,глашатай наш и мореход.
4. ПРИНЦЕССА ЭТА
Принцесса Этабыла вся из света,как эльфы поют про нее.Сияньем лучистыми золотом чистымгорел каждый локон ее.И как паутинка,сверкала косынка,и плащ был на ней золотой,и пояс камнями,как будто огнями,усыпан был щедрой рукой.
А днем покрывалоона надевала,клобук прикрывал волоса,но каждою ночьювсяк видел воочью —блистала она, как роса!И в туфельках белыхплясала и пела,и легок ее был полет —она, словно птица,кружиться, кружитьсяспешила на зеркало вод.Она танцевала,и блики опаласкользили по темной воде.Подобное чудусияние всюду —и всюду оно и везде!
Над пляшущей Этойнесутся кометы,звездами горит чернота,но белою птицейпод Этой кружитсяпринцесса по имени Та!Она танцевалатам без покрывала —сиял волосок к волоску!Но Та вверх ногамисверкала огнямипод Этой — носочек к носку.
Касаясь едва ли,они зависали —у каждой свои небеса!И Та на кометы,что в небе у Эты,смотрела как на чудеса!И в танце по кругудивились друг другуи Эта, и Та — и светла,на Эту Та глядясквозь водные глади,понять ничего не могла.