И был в алмазах ее подол,когда дева к реке сбежала;встала под ивой, оперлась о ствол,взглядом поток провожала.Шумно нырнул зимородок в тиши,брызги взметнулись искристо,плавно покачивались камышинад зарослями стрелолиста.
Огнем горели ее волоса,и вдруг из-за излукиуслышала дева не то голоса,не то музыки нежные звуки.Тихое пенье лилось по реке,будто бы тронули струныили же колокол бил вдалекечисто, звонко и юно.
Гордый корабль приплыл; снаряженбыл он, как перед походом;за лебедями безмолвными онплыл по светлеющим водам.Там златовласые, в серых плащахэльфы на веслах сидели;трое в коронах, с арфой в руках,песню протяжную пели.
Так и стояли и пели они,веслам гребцов согласно:«Как хороши незакатные дни!Как та страна прекрасна!Долго там не пожухнут листы,пастбища не побуреют,и лепестков не уронят цветы,и нивы не пожелтеют».
«Да где вы найдете такую красу,вслед лебедям уплывая?В чертоге ль заветном, что спрятан в лесу,бесследном от края до края?Может быть, лебеди вас за собойуводят на север, где в скалынеистово пенный стучится прибойи чайки кричат одичало?»
«Нет, не к скалам и не в леса,но в Серую Гавань, где вскореподнимем в последний раз парусаи уйдем на Запад, за Море.Уйдем налегке мы в далекий поход,в старинные вотчины наши —давно нас Древо Белое ждети Звезда, которой нет краше.
Прощай, Средьземелье! Пора нам, пора!Прощайте, смертные пашни!Мы слышим — колокол бьет с утрана дальней эльфийской башне!Солнце тускнеет, не радуя глаз,листву деревья уронят —из вотчин далеких кличут нас,в последнее плаванье гонят».
На воду тихо весла легли,не слышно боле напева.«О Фириэль, о Дева Земли!Послушай, прекрасная дева!Последнее место осталось у нас —тебя мы возьмем с собою!Подумай — ибо недолог твой час,и здесь не будет покою!»
Сделала дева один только шаг,видя корабль на стремнине;только второго не сделать никак —ноги увязли в глине.Так — не в реке и не на берегустоя, сказала она:«Уйти отсюда я не могу —ибо Землей рождена!»
В траве не горели росы огоньки,бесследно рассеялась дрема,когда воротилась дева с рекипод крышу темного дома.Волосы в косу она заплела,в белый лен облачилась,спустилась вниз, и взялась за дела,и до заката трудилась.
За годом год года текут,как Семи Рек разливы,солнце светит, облака бегут,шумят камыши и ивы...С тех пор на лоне смертных водтех кораблей не видали,и никого теперь не зоветпесня в дальние дали.
ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЯ БИЛЬБО,
спетая им в Серой Гавани
День окончен, свет погас,ждут в стране далекой нас.До свиданья! Слышу зов.В плаванье корабль готов.Ветер свеж, волна бежит,путь мой к западу лежит.Море серое зовет,колокол далекий бьет.До свиданья! Дали ждут,ветер в спину, парус вздут,тени длинные лежат,тучей горизонт прижат.Солнца тонет голова —там за нею острова,где, катая жемчуга,волны лижут берега.Поведет меня тудаОдинокая звезда.В гавань светлую войдем,где найдем последний дом.До свиданья! Ждет просторвечных пажитей и гор.О корабль, на Запад мчи!Блещут звездные лучи!
ДРАКОН ПРИЛЕТЕЛ
Перевод С. Степанова
ДРАКОН ПРИЛЕТЕЛ
(вариант 1937 г.)
Дракон на вишню сел в саду,что пышно зацветала, —зеленый в белом он лежал,и солнце припекало.Явился он из Синих Гор,где родина драконам,где лунный луч бьет в чистый ключ,сбегающий по склонам.
«А вы с утра ходили в сад —мне, Хиггинс, интересно?Ведь там у вас дракон сидит!»«Дракон? Простите, честно?!!!»И мистер Хиггинс взял кишку,что служит для полива, —полил дракона от души,а тот сказал счастливо:
«Как хорошо! Прохладно как!Сей ключ подобен чуду!Теперь до сумерек я петьдраконью песню буду!Пускай послушают менясосед ваш и соседка:мисс Биггинс и папаша Блин.Ведь я пою так редко!»
Был сразу вызван дядя Джорджс командою пожарной.Дракон расстроился вконецот выходки коварной:«Я вижу, шлемы их горят,под стать старинным латам —так рыцари являлись к намза нашим древним златом».
Лишь Джордж на лестницу залез,дракон сказал: «Куда вы?Зачем вся эта суета!Уйдите, вы не правы!Иначе растопчу я сади звонницу разрушу,а после съем — и вас, и вас! —и тем утешу душу».
«Открыть брандспойт!» — промолвил Джорджи отскочил налево.Глаза дракона налились,затрясся он от гнева
и задымил, забил хвостомот фразы нехорошей —вишневый цвет на землю легчистейшею порошей.
Багром дракона тык да тык! —туда, где было больно!Тот взвился ввысь и зарычал:«Терпел я вас довольно!»И город выжег он дотла,и над заливом Бимблагорело зарево три дняот Бумпуса до Тримбла.
Костляв был Хиггинс, нежен Блин(оправдывая имя!) —дракон поел, потом сказал:«Ну вот и кончил с ними!»Он дядю Джорджа закопали косточки мисс Биггинси думал, сидя на скале:«Несчастный мистер Хиггинс!»
И песнь печальную запел,и море с ним вздыхало,над Бимблом поднимался дым,и пламя полыхало.Дракон глядел печально вдаль,где гор темнели складки,и клял несдержанность своюи местные порядки:
«Ну что бы песенку моюим выслушать радушно?Иль храбро голову снести,как древле? — Скушно! Скушно!»На крыльях взмыл он в небеса,горя огнем зеленым,и, словно вихрь, улетелк сородичам-драконам.
ДРАКОН ПРИЛЕТЕЛ
(вариант 1965 г.)
В саду на вишню сел дракон —а вишня зацветала!Лежал зеленый в белом он,и солнце припекало.Он, золотом горя, летел,чтобы в саду разлечься,и жаждал только одного —покушать и развлечься.
«В саду вы не были с утра —мне, Хиггинс, интересно?Ведь там у вас сидит дракон!»«Дракон, простите? Честно?!!»Кишку тут мистер Хиггинс взял(известно, для полива!) —дракона от души полил,а тот сказал счастливо:
«Прохладно как и хорошо!Я не схвачу простуду!Петь благодарственную песньдо сумерек я буду».Но Хиггинс в двери стал стучатьсоседке и соседу:«Мисс Биггинс! Эй! Папаша Блин!Он съест меня к обеду!»
Был сразу вызван дядя Джорджс командою пожарной.Дракон расстроился — не ждалон шутки столь бездарной:«Я вижу, каски их горят,подобно древним латам —так рыцари являлись к намза серебром и златом!»
Но Джордж с багром к нему полези подобрался с краю:«В чем дело, сэр?» — Дракон в ответ:«Я просто загораю!Прошу вас, не мешайте мне —иначе все порушу,а после вами закушуи тем утешу душу».
«Давай брандспойт!» — промолвил Джорджи отскочил налево.Глаза драконовы зажглись,как уголья, от гнева!Он задымил, хвостом забил —и вишня облетела...Но все ж пожарные своеотлично знали дело!
Баграми тыкали в живот,желая сделать больно.Дракон взлетел и зарычал:«Ну, нетушки! Довольно!»По камню город он разнес,и над заливом Бимбластояло зарево три дняот Бумпуса до Тримбла.