Выбрать главу

Она провела Травку в сторожку. Там было очень жарко. В углу сидел сторож и курил папироску.

- Вот, приемыша к тебе привела, - сказала Марья Петровна. - Пусти переночевать.

- Откуда ты его взяла-то? В трамвае, что ли, кто забыл? Надо бы позвонить в милицию.

- А что ребенка ночью по милициям таскать? Проспит здесь до утра, а там видно будет. Утро вечера мудренее.

- Ну что ж, - согласился сторож, - пусть переночует. Погода нынче не очень морозная, мне моя одежина не потребуется. Вот мы сюда его положим, возле печки.

Сторож постелил прямо на пол свой огромный тулуп.

Марья Петровна сняла с Травки валенки и курточку. Травка лег на тулуп и положил голову на подушку, сделанную из валенок и курточки. Марья Петровна покрыла его своим большим теплым платком, сказала: «Ну, спи!» - и ушла.

СТОРОЖ ТОЖЕ ХОРОШИЙ

Травка остался один со сторожем и стал вслух думать:

- Паровоз ходит потому, что там пар. Электровоз - потому, что там электричество. А трамвай почему ходит?

Травка открыл глаза. Сторож смотрел на него и улыбался.

- Что, сынок, не спится в чужом-то месте? Лежишь и сам с собой разговариваешь.

- Я думаю: отчего трамвай ходит?

- Трамвай-то? Это я тебе расскажу. Я его, можно сказать, как свою избу в деревне, знаю. Облазил все. От дуги до моторов в вагоне. Трамвай ходит от электричества. С электростанции идет по проводам электрический ток. На трамвае - дуга. По дуге ток проходит, попадает в мотор, а потом уходит в рельсы. Ну, мотор и вертит колеса. Вагоновожатый стоит на передней площадке. Там перед ним аппарат устроен, вроде тумбочки с виду. Контроллер называется этот аппарат. Вожатый поворачивает ручку. Больше ручку повернет - трамвай идет быстрее. Повернет ручку обратно - ток не попадает в мотор, трамвай сам под гору катится. Тут уж нужно тормозить. Вот какие дела бывают - без всякого тока трамвай идет! Не зевай только, останавливай, когда нужно.

Травка заинтересовался; оказывается, можно проехать целую улицу без всякого мотора, если улица хоть чуть-чуть под горку! Или с разбегу проехать, если рельсы хорошие. А если совсем без рельсов?..

- А троллейбус отчего ходит? - спросил Травка.

- Троллейбус небось все равно что трамвай. Вместо дуги у него на крыше две удочки. По одной ток проходит в мотор, по другой уходит из мотора. Рельсы ему не нужны, дороги теперь у нас гладкие. Куда руль повернешь, туда он и поедет на резиновых шинах. Лишь бы удочки не сорвались с проводов.

- А в метро поезд почему ходит? Там ни дуги, ни удочек на крыше. Одни рельсы.

Сторож был хороший старик. Он любил поразговаривать и с удовольствием отвечал Травке:

- Это ты хорошо сказал, что там одни рельсы. Там есть и третий рельс. По нему-то электричество и идет, как по проводу. Он помещается сбоку и прикрыт деревянной коробкой. Очень большое напряжение тока в этом третьем рельсе! На коробку, например, без калош становиться нельзя. И работать там нужно в резиновых перчатках. А вместо дуги там есть такая лапка, вроде лопаточки. Она скользит по третьему рельсу, и с нее ток попадает в мотор.

- Вот как? - сказал Травка. - А я и не думал даже…

- Конечно, так, - подтвердил старик. - Да ты, парень, не смотри, что я сторож. Я раньше сам работал помощником слесаря по ремонту моторов. Я медали имею за доблестный труд и за оборону Москвы. Это меня фашист рабочей способности лишил: левые рука-нога плохо слушаются. Как бросил сюда бомбу стервятник - что было! На этом самом месте комната отдыха была и мастерские. А теперь, вишь, моя сторожка стоит. А мастерские - вон они, рядом, лучше прежнего выстроены. А еще недавно были сплошные развалины. Ты во время войны-то где был? Или ты маленький еще, не помнишь войны?.. Да ты что, спишь? Эй, паренек!

Но Травка уже не слышал.

В сторожке стояла электрическая печь. Раскаленные спирали в ней потихонечку гудели, будто напевая колыбельную песенку. Теплый ветерок из печи гладил Травку по щеке. На тулупе было мягко…

Травка уже давно уснул и даже похрапывал во сне.

* * *

Рано утром Марья Петровна разбудила Травку.

Вставать не хотелось. Но когда Травка вспомнил маму и папу, он сразу окончательно проснулся. Что-то они сейчас делают без него? Мама ведь, наверно, уже очень волнуется.

Он сказал Марье Петровне:

- Тетенька, пойдемте скорее к маме!

Марья Петровна ответила:

- Потерпи немножко, скоро пойдем. А ты, верно, забыл, что меня Марьей Петровной зовут? Нет, милый, видно и правда без справочного бюро с тобой не обойдешься. А оно еще закрыто. Да и чайку нужно попить.

Сторож снял с плитки чайник, достал стаканы, сахар и баранки. Марья Петровна и Травка попили чайку, а потом уже и пошли.

УТРОМ

Снаружи трамвайный парк был похож на обыкновенный трехэтажный дом, но только без этажей, потому что окон в нем не было, а просто была стеклянная крыша. Дверей тоже не было, а было несколько ворот, из которых без конца выходили трамваи и отправлялись в разные стороны. На остановках их дожидался народ и сразу наполнял все вагоны. Люди спешили на работу.

Марья Петровна и Травка вышли на площадь.

Ночью выпал снег, и на площади работали снегоочистительные машины. Их было несколько. Одна машина только соскребывала примерзший к асфальту снег косыми круглыми скребками, другая сгребала его в кучу громадной железной лопатой, а третья совками подбирала и сваливала на грузовик. Совки были похожи на ступеньки эскалатора в метро. Они шли один за другим, вгрызались в снеговую кучу, потом поднимались вверх и опрокидывали снег в кузов грузовика.

Моторы в машинах рокотали, как автомобильные, и от них пахло бензиновой гарью.

Вдруг над самым ухом Травки раздался гудок. Травка рванулся в сторону, но зря. Он стоял на тротуаре, и ему ничто не угрожало.

К тротуару подошел закрытый грузовик и сейчас же остановился. К нему были прицеплены два грузовичка поменьше. На большом грузовике было написано «Хлеб», а на маленьких -«Булочные изделия» и «Кондитерские товары».

Из большого грузовика вышел человек и отцепил маленькие грузовички. В грузовичках оказались стеклянные окна, и там сидели продавщицы в белых халатах. Оказывается, это были магазинчики на колесах. Моторов у них не было, и им приходилось стоять там, где их поставят.

Травка полез в карман. У него вместе с ножичком в кармане хранился новенький бумажный рубль. Рубль оказался на месте, да еще от Васиных денег оставалось порядочно.

Травка подошел к необыкновенному магазинчику и купил две конфетки в виде маленьких куколок и два больших мятных пряника. Можно было купить всего по три, но Солнечка была далеко, и к ее приезду можно было купить еще. Сейчас была только Марья Петровна да он сам.

- Пожалуйста, Марья Петровна, возьмите, - сказал он.

Марья Петровна сначала отказывалась, а потом посмотрела на Травку добрыми глазами, покачала почему-то головой и взяла угощение. Но кушать не стала, а завернула в платок. Может быть, она сама хотела кого-то угостить.

Подошел трамвай, Марья Петровна взошла на переднюю площадку и Травку взяла с собой.

Вагоновожатый сказал очень строго:

- Проходите, женщина с ребенком, в вагон! Здесь не полагается стоять.

Марья Петровна показала ему маленький блестящий номерок и сказала:

- Свои. И мальчик со мной.

Больше они не стали разговаривать.

Они ехали по широкой улице мимо высоких новых домов.

Дома попадались розовые, ярко-голубые, желтые, светло-серые. И каждый из них был по-разному красив: на одном - мозаика из разноцветных кирпичей, на другом - белые статуи, на третьем - каменные вазы, на четвертом колонны или балкончики почти под каждым окном…

На передней площадке работал трамвайный вожатый. Левой рукой он то и дело поворачивал рукоятку контроллера то в одну сторону, то в другую. А правой поворачивал медную ручку, под которой была медная дощечка с выпуклыми буквами: