Стоит охотнику тихонько свистнуть — и хищник сейчас же пускается наутек. Если человек опустит ружье и не сделает выстрела, «свирепый» зверь убежит, никого не тронув.
Никогда он не нападет на человека первым, исключение составляют разве что самки, охраняющие детенышей.
А вот раненое животное становится агрессивным и защищается отчаянно; надобно либо сразу его убить, либо вовсе не стрелять. Впрочем, даже подранок не всегда бросается на человека, а старается убежать.
Жюль Жерар, известный охотник и писатель, получивший прозвище «истребитель львов», не стеснялся рассказывать небылицы, будто дикие звери нападают на человека первыми.
Мы не оспариваем заслуг и подвигов Жерара — «истребителя львов». Заметим лишь, что этот титул все же не следовало бы указывать на визитных карточках. Жерар стал первым французом, охотившимся на этих хищников. О своих приключениях он мог бы рассказывать одну правду, ничего не приукрашивая. Тем не менее, многое из написанного им было опровергнуто людьми, знавшими его еще при жизни.
И все же нет. Решительно — нет. Ни лев, ни тигр, ни пантера первыми не нападают на человека, если он не нанес им раны. Никогда охотник не бывал убит, не являясь зачинщиком схватки. Послать пулю в зверя нетрудно. Трудно найти его самого, убегающего и скрывающегося от человека. Ведь на поиски животного уходит ночей пятнадцать, а иногда и двадцать, и тридцать.
Наш читатель любит, когда его пугают, поэтому здравый подход к делу только-только начинает вытеснять предрассудки, посеянные в обществе Жераром.
Из правдивых охотников-писателей назовем генерала Маргерита, Жака Шассена. Гордона Кумминга, Вильяма Балдвина, Константина Шеро, Ипполита Бетуля и Пертюизе. Последний нос к носу сталкивается со львом и в своей книге, полной юмора и изящества, описал успехи и неудачи охоты в Африке.
Бетуль в замечательной статье, напечатанной в журнале «Chasse Illustrée» за 1875 год, говорит: «Очень жаль, что подобные вещи написаны таким охотником, как Жюль Жерар. Его мнение, будто лев нападает на человека, разделяют все читатели. Но если бы это было так, то Жерару не пришлось бы долго охотиться: не первый, так второй хищник растерзал бы его. Ведь у них слух и зрение развиты лучше, чем у человека, и, следовательно, застать его врасплох не составляет труда».
«Но тогда, — могут возразить мне, — как же объяснить «подвиги» Людоеда?»
Да, здесь противоречие, но только кажущееся. Исключения лишь подтверждают правило.
Состарившийся тигр уже не мог охотиться в джунглях. Голод погнал его к человеческому жилью. Вероятно, у источника он встретил женщину и решился на нее напасть, но лишь после очень долгих колебаний и будучи доведенным до крайности.
Голод ему удалось утолить. Не имея более сил, чтобы гоняться за сернами и антилопами или сражаться с буйволами, он стал добывать пищу таким, доступным для него способом.
Подведем итог нашим рассуждениям. Тигр нападает на людей только в исключительных случаях и выбирает лишь слабых и безоружных. И говорить о его пристрастии к человеческому мясу нет оснований. Старый Людоед питался этим мясом только потому, что другого достать себе был не в силах, а безоружный человек оказался слабее всякого животного.
К своим жертвам Людоед подкрадывался так же коварно, как делал это прежде охотясь на животных, — схватив добычу, спешил убежать, чтобы съесть ее на свободе и в безопасности; нападал преимущественно на детей и женщин или на безоружных мужчин, бросаясь неожиданно из засады.
Но когда на охоту вышла шумная ватага британских офицеров, свирепый зверь поспешил укрыться и терпел голод все то время, пока его искали.
После суеты, поднятой англичанами, после всех этих петард и ракет тигр запрятался далеко и не показывался недели две. Все это время он жил впроголодь, питаясь крысами, ящерицами и лягушками. Жители деревни уже думали, что избавились от него, как вдруг от клыков чудовища погибла мать Ясы.
…Услыхав треск перекусываемых костей, француз приготовился к немедленному нападению.
Но осторожный хищник почувствовал, что обнаружен, и поторопился скрыться. С этого начинает каждое животное, встретив человека, будь то огромный слон или маленькая мышка.
Потревоженный зверь удалился в чащу, захватив с собой кусок мяса. Это отступление, разумеется, не понравилось Фрике с его бойцовским характером. Между тем дальнейшее преследование пришлось прекратить из-за вставшей на пути преграды — непролазных зарослей из спутавшихся лиан, ветвей и колючек. Тигру удалось проползти под ними, человек же, в одежде и с оружием, этого сделать не мог.