После этого, мне показалось, он вздохнул с облегчением, повеселел и даже стал выше, словно сбросил с плеч стопудовый груз.
Ласково улыбаясь мне, он развел руками:
–Все.
–Что все? – изумилась я. Я что за этим так стремилась сюда? Для чего я бегала полночи за чертом, с диким желанием поговорить с провидцем, если провидец только напустил тумана на тайны? Хоть бы про деньги что-нибудь сказал, все-таки 750 золотых.
–Хочешь, про будущую любовь скажу? – вдруг предложил старец.
–Лучше про вознаграждение, – вяло воспротивилась я, до крайности расстроенная нашим с ним разговором.
–Про что? – изумился старец, я печально махнула рукой.
–Ты его уже знаешь! – радостно, словно о моем выигрыше в Лотерею Честный Маг, поведал Питрим.
Я встрепенулась. Кандидатур на роль суженного было не так много, и я начала в уме перебирать знакомых мне мужчин, получалось, что это либо Ваня, либо Сергей.
–Петушков? – осторожно поинтересовалась я, вздрагивая от одной мысли об адепте.
–Какой, еще Петушков? – удивился Питрим.
–Ваня.
–А это тот, который вчера, как сумасшедший, с кадилом по двору за чертенком гонялся?
Я кивнула.
–Нет, такое горе тебя стороной обойдет!
–Сергий Пострелов? – сразу же предложила я.
–Учитель, – Питрим помрачнел, – я бы на твоем месте держался от него подальше. Ну, иди!
–Куда? – не поняла я.
–К своим друзьям иди! – он покосился на дверь, я вздохнула и вышла. Вот и поговорили. Оказывается, я все знаю, но ничего не вижу! Беседа получилась философской под общей темой: «иди туда, куда шла, ищи то, что ищешь», потрясающе!
Ваню я нашла в кузнице. Он был раздет по пояс, тощую спину с выпирающими позвонками покрывала испарина.
–Правильно, Вань, труд облагораживает! – похвалила его я.
–Какой труд?! – пропыхтел адепт. – Вчера пока носился за чертом, меч сломал, новый захотел, а мне кувалду в руки!
Через несколько часов Иван принес кривую железяку меньше всего похожую на меч.
–Вот, это все на что я был способен! – устало произнес он, присаживаясь рядом со мной на скамеечке.
–Да, Вань, умелец из тебя никудышный, – согласилась я.
–Зато вот! – он достал небольшую блестящую саблю.
–Ваня, ты ее что украл? – ужаснулась я.
–Почему украл? – обиделся адепт. – Кузнец за работу дал. А что тебе старец сказал?
–Сказал, что мы поженимся с тобой! – я встала и направилась к гному, выводящему из конюшни лошадей.
–Мы с тобой? Нет, только не это! Мы не можем с тобой пожениться! – с паникой в голосе воскликнул приятель.
–А это тебе кара такая будет! – усмехнулась я.
Глава 7
Мы выехали к землям, называемым Новье. После опасных и грязных приграничных городов: Краснодола и, особенно, Петенки, эти места казались раем на земле. Территория – узкая полоска земли, в основном специально засаженная лесом шириной 40 верст, была нейтральная и не принадлежала ни данийцам, ни словенцам. На вырубленных просеках нам встречались маленькие деревеньки с аккуратненькими белыми домиками, цветущими палисадниками, сочными заливными лугами, золотой рожью, поля с пшеницей, льном и даже картофелем. Все было аккуратно и добротно, во всем чувствовалась хозяйская рука. В этих местах снимали урожай по три раза в год, и торговали со всеми государствами Словении и Данийи. Да и люди здесь резко отличались от словенцев; нас встречали улыбками, иногда Анука угощали, кто куском пирога, кто наливным ярко-красным яблоком, от одного взгляда на которое текли слюнки. За весь наш путь нам не попалось ни одного плохенького дома или покосившегося заборчика.
– Интересно, – задумалась я, – а в Солнечной Данийе так же здорово, как здесь?
Мы сидели в тенечке около дороги, разморенные полуденной жарой. Гном дремал, оглашая окрестности неприлично громким храпом, Ванятка смотрел в синее небо и жевал травинку, а малыш спал детским радостным сном у меня на руках.
– Наверное, – протянул Ваня, широко зевая.
Разговор не клеился, друзья грелись на солнце, отдыхали от дороги и пережитых злоключений, а в моей неспокойной голове роились тревожные мысли.
Все казалось странным и запутанным. Разговор со старцем в Егорьевском ските не давал мне покоя: «иди туда, куда идешь, там будут все ответы». Какие ответы – отдаст ли мне Совет мои законные денежки? Просто сказка: «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что!»
Когда Питрим меня увидел, то испугался, и Прасковья испугалась, она тоже что-то увидела. Что-то глубоко внутри меня, чего я сама еще не понимаю. Бабочка?
Я прилегла на благоухающую, теплую траву и уставилась в голубое и чистое, без единого облачка, небо, прямо перед лицом пролетела легкая бабочка-капустница. Я проследила за ее полетом, она уселась на желтый цветок и сложила крылья. Я протянула к ней руку, и она испуганная вновь взлетела. Что же это за пресловутая Бабочка?
Все казалось странным, запутанным и непонятным.
Почему Анук принял меня за мать, самое родное существо? Что это – зов крови? Какой зов крови может быть у меня безродный ведьмы и юного Властителя? Почему мальчика украли, кому это нужно, кому мог помешать малыш? Бертлау не самая сильная и не самая крупная провинция Данийи, так зачем похищать несовершеннолетнего Наследника? Если это борьба за власть, то не проще ли было покончить со страшным и ужасным Арвилем Фатиа?
По сему получается, что только Властителю Фатии было выгодно похищение малыша, ведь по прошествии определенного времени Анук сам станет Властителем, и Арвиль лишится Бертлау. Значит, это был он? Он похитил мальчика тогда в лесу, он спрятал его в доме Прасковьи. Вряд ли это Фатиа, он бы не стал пачкать руки, скорее всего, кого-то послал сделать всю грязную работу, а сам сидит в своем дворце, или что у него там, и ожидает нашего прибытия.
И Виль подчинился могущественному Властителю, предал Совет, предал нас, предал Словению!
Господи, но при чем здесь я?! Парашке меня описывали, достаточно подробно, чтобы она едва ли не с первого взгляда узнала мое лицо, Фатиа этого не мог сделать по одной единственной причине – мы с ним не знакомы, слава Богу! Да, вообще, было бы странно, если бы мы оказались знакомы!
Загадки громоздились друг на друга и превращались в бесконечную пирамиду, с острой вершиной: «Что, черт возьми, происходит?!» В моих мыслях было некое иррациональное зерно, приводящее к самому дурацкому ответу на самые очевидные вопросы.
В это время гном открыл глаза и, кряхтя, поднялся:
– Ась, – широко зевая и потягиваясь всем телом, позвал он, – хватит мечтать. Пообедаем и поедем. На стол собери.
– Ладно, – согласилась я, вставая, – а ты куда?
– Природа, – загадочно протянул Пан и поковылял по направлению к густым с большими круглыми листьями придорожным кустам.
Я постелила белую тряпицу и начала раскладывать припасы: крынку с квасом, половину каравая, колбасу, кусок сыра, вяленое мясо, вареные яйца и пяток огромных румяных яблок.
Ваня сел рядом и отломал кусок от каравая. Только он начал жевать, как из кустов донеслись громкий голос:
– Чего? – раздался гневный крик гнома. – Вали отсюда, я их сам облюбовал!
– Постой же, ты скажи мне честно и понятно,
– Да что ты ко мне привязался, стихоплет чертов? Откуда ты взялся-то вообще, да что ты на меня так смотришь?
Через мгновение из кустиков показался Пан, поспешно застегивающий ремень на штанах. Его бородатое и пунцовое от ярости лицо перекосило.
– Нет, ну вы видели это? – заорал он, как ужаленный. – Даже в туалет спокойно не дают сходить, уж выбрал самые темные кусты, а там этот гад притаился и ждет.