–Ваня, ты же не мог сбить несущую ось обыкновенной бутылкой. Или мог? – я испуганно посмотрела на Петушкова, тот расширенными от ужаса глазами наблюдал, как рушатся тонкие расписные стены, проваливаются купала, обклеенные сусальным золотом, сыпется мусор и куски штукатурки. Нам под ноги упал кусок разноцветной стены. Я зашлась кашлем, через мгновение над обломками некогда великолепного храма, полета фантазии архитектора, клубился слабый туман.
–Помолились, блин! – выдавил из себя Сергий.
–Что теперь будем делать-то? – осторожно поинтересовалась я.
Сергий тяжело вздохнул, прикрыл глаза и махнул руками, в воздухе повис тяжелый запах жасмина. Кисти рук приятеля полыхнули красным, и храм начал выстраиваться заново, вставали на место стены, слетались куски фресок, вырастали купала. Здание стояло, как новое, только под неописуемым углом к горизонту, чтобы его рассмотреть пришлось наклонить влево голову.
–Ты думаешь, не заметят? – с сомнением разглядывала я кривую постройку.
–Чокнулась? – буркнул Сергий. – Слава богу, если до открытия достоит!
Мы молча смотрели на восстановленное безобразие и не знали, что к этому добавить. Я опустила глаза и увидела расписной кусочек стены рядом с нашими ногами.
–А давайте это отметим! – вдруг предложил Ваня. – Аська браги наколдует.
Предложение это в нашем нервозном состоянии показалось заманчивым. Подобрав деревяшку и стирая тем самым последние следы преступления, мы вернулись на постоялый двор.
Лучше бы я не просыпалась. Глаза резануло дневным светом, во рту пересохло и горело, а голова походила на чугунный котел. С хриплым стоном я перевернулась на другой бок, взгляд уперся в кружку воды, заботливо оставленную около кровати. Я схватила ее слабой дрожащей рукой, глиняный край застучал по зубам. Вода начала разливаться, попадая на подушку и рубаху, но я все же смогла сделать несколько глотков живительной влаги. Никогда я не испытывала такого упоения от простой колодезной воды, с каждым глотком чувствуя, как стихает пожар в горле. Я с трудом поднялась, пол ушел из-под ног, и я сделала непроизвольное танцевальное па.
Ванятка сидел на веранде шибко зеленый и помятый, вокруг него витали фимиамы перегара. Петушков задумчиво смотрел в окно на серое затянутое облаками небо, на раскачивающиеся от порывов ветра деревья, и что-то прихлебывал из кружки. Настроение у него было отвратительное.
–Да, уж, Аська, – протянул он, бросив на меня хмурый взгляд из-под бровей, – ночью дождь прошел, как ты там по грязи будешь бегать?
–Не знаю, как я, вообще, буду бегать, – прохрипела я.
Я забралась с ногами на лавку, завернулась в одеяло, меня всю трясло.
–Слушай, ты себя в зеркало видела? – бесцветным голосом спросил приятель.
–Нет, я умывалась с закрытыми глазами, чтобы не пугаться.
–Ну, посмотри.
Я посмотрела в начищенный до блеска серебряный поднос и охнула: отражение радовало огромной шишкой на лбу, от столкновения с косяком, и синяком на подбородке.
–Да, уж, погуляли, – пробормотала я и хлебнула из протянутой мне Ваней кружки огуречный рассол.
Мы с трудом оделись и поплелись на поле, с особым смаком проклиная тот день, когда согласились поехать в Ненэлию.
На поле, не смотря на противный моросящий дождик, стягивался весь город. Мы с Ваней шли, низко опустив головы, и разглядывая мокрые камни под ногами. Ветер распушил мои непослушные пряди, выбившиеся из заплетенной по случаю соревнований косы. В голове вместо мыслей варилась каша, а во рту стоял противный металлический привкус. Огромные ворота стадиона, гостеприимно распахнутые для всех желающих, открывали вид на поле, по краю которого выросли разноцветные шатры с гербами провинций Данийи, откуда прибыли участницы.
Мы поискали глазами наш шатер, но вместо этого увидели развивающееся знамя на шесте с гербом Стольноградского Совета Магов Словении и сиротливо кутающихся в легкие летние плащи адептов. Рядом переминался с ноги на ногу Магистр Леонид, на его круглом блестящем лице застыло беспокойство. Под тихие шепотки в спину и любопытные взгляды, мы подошли к ним.
–Вы, почему так долго? – накинулся на нас Магистр.
Его скрипучий голос вонзился ножом в больную голову, мы с Иваном болезненно поморщились.
–Что с вами? – удивился Леонид, заметив наш болезный вид.
–Мы простудились, – сипло промычала я, мечтая об одном: сделать большой глоток холодной упоительно сладкой воды, образ оказался настолько ярким, что я непроизвольно сглотнула, пытаясь смочить пересохшую глотку.
–Где Сергий Фролович? – не унимался Советник.
Мне вспомнился приятель, сладко храпящий на полу рядом с кроватью в одном сапоге и с одной стянутой брючиной портов, нежно обнимающий пустой бутыль из-под браги.
–Он тоже простудился, – кашлянул Ваня после долгий раздумий.
Советник чмокнул губами, приобретя постное выражение лица. Мол, такой важный день, а вы посмели заболеть. Он тяжело вздохнул, покачал головой в такт своим грустным мыслям и печально посмотрел на меня:
–Скидывай одежду! – скомандовал он.
Я поежилась от порыва холодного ветра, и начала стягивать влажную от непрекращающегося, редкого дождя рубаху и грязные порты, кожа моментально покрылась пупырышками, а меня затрясло, как осенний листик. Адепты с интересом рассматривали мои худые костлявые телеса, упакованные в миниатюрный купальный костюм.
–Чего уставились? – рыкнул Петушков, стянул с себя плащ, пахнущий потом и теплом, и накинул мне на плечи, не обращая внимания на то, что подол его обмакнулся в грязную лужу.
В это время раздался грозный свисток, я дернулась. В желудке противно заурчало, а пить захотелось с двойной силой.
–Вань, может водички? – жалобно прошептала я.
–Какой водички? – рявкнул Леонид. – Перед соревнованиями пить не рекомендуется!
В это время из шатров начали выходить участницы, дамы высокие, спортивные и загорелые. Я среди них казался пони-уродцем, затесавшимся в стройные ряды эльфийский лошадок.
Из палатки провинции Фатии вышла черноволосая красавица, следом за ней Властитель. Заметив меня, Арвиль радостно отсалютовал, Леонид поклонился, а мы с Ваней одновременно сплюнули на землю. Меня окончательно замучила жажда, я сглатывала противную тягучую слюну, и мечтала о кружке с водой. Мне принесли тряпку с номером, я посмотрел на цифру: 13. «Ну, Боже мой, кто бы сомневался, что мне достанется несчастливое число»!
–Привяжи, – велел Ваня. Я проследила за участницами, все привязывали номера на руки, я попыталась пристроить его на плечо, ткань обвернулась в два раза. Ваня хмыкнул, выхватил у меня номер и связал концы бантиком у меня на талии.
–На старт! – заорал рефери, молодой повеса в белом кафтане, надетом по случаю праздника спартакиады.
–Ну, ни пуха, ни пера! – Ваня подтолкнул меня к стартовой линии. Я увидела, как к ней приближаются остальные участницы, некоторым я доставала едва до плеча, я разволновалась:
–Я не пойду! – решительно заявила я, останавливаясь.
–Иди! – Ваня подтолкнул меня в спину.
–Нет! – я уперлась ногами в хлюпающую водой землю. – Они меня порвут!
–Ты обещала! – напомнил Ваня. – Ты мне должна рабочее место! Иди!
«Шантажирует!» – со злостью подумала я, и жалобно оглядываясь на суровые лица своих болельщиков, посеменила к старту. Желание хлебнуть водички стало практически непереносимым, у меня потемнело в глазах, когда я представила огромное пресное озеро, в которое окунусь, когда закончится эта пытка.
Раздался хлопок, девушки кинулись с места, и, мелькая пятками, побежали к мишеням. Бежали они ладно, кто косолапил, кто вилял бедрами, кто махал руками.
–Вехрова! – истошно завизжал Ваня, распрощавшийся с возвращением на работу. – Беги!
«Так это был старт?» – с удивлением подумала я и сорвалась с места. Чтобы не видеть происходящего, я зажмурилась и едва не перескочила через перегородку перед мишенями. Лук оказался пудов много легче и на два аршина короче, принесенного мне Ваней, от радости я попала пять раз в десятку своей мишени и один раз соседней, кинула лук на землю и побежала дальше. Меня подгоняло ведение огромного чистого озера, полного холодной освежающей воды. Передо мной теперь маячила единственная спина с вытатуированным гербом Фатии. В тот момент, когда фатийка пыталась взгромоздить весь свой вес и рост на стену с помощью тонкой веревки, я легко забралась наверх и спрыгнула на землю, проигнорировав натянутую сетку. Озеро плыло перед глазами, вода манила, жажда усиливалась. Сзади я услышала злобный вопль девушки, и только сейчас поняла, что перегнала потенциальную победительницу. Я бежала, ожидая, когда у меня откроется пресловутое второе дыхание. Как раз в тот момент, когда оно собиралось открыться, прямо передо мной выросли полуметровые ограждения, под ними надо было пролезть по-пластунски. В спину тяжело пыхтела данийка, через прерывистые вздохи, выкрикивающая ругательства. Я упала на колени и, ковыряясь в грязной воде, легко перелезла под натянутыми тросами, и ударилась хребтом только, когда поднималась на ноги.