— Да откуда же они здесь взялись, — рассердился теперь уже Сидор. — Если тут ничего, кроме луков и стрел не делают.
— Да с морского побережья, повторяю, из баронств или из Приморья. Там, иногда выносит на берег морские мины, особенно после штормов. Видимо, заносит в этот мир во время переноса какого-нибудь, времён первой или второй мировых войн. Да, да, с войн ваших дурацких, земных, — заорал в ответ Митька. Как вы там у себя бабахаете, так к нам говно всякое и сыпется. То из-за мин морских в море не выйдешь, то дрянь всякая с флагами, маршировать начинает. Цивилизаторы хреновы. Аборигенов нашли, понимаешь ли. Вот и сейчас под городком, в тайном погребе, припрятана пара морских мин, ещё в том году закупленных Советом, для запугивания ящеров.
— На нас то ты чего орёшь, абориген хренов, — цикнула на него Маня. — Мы то не эти, не янкесы.
— Были бы янкесы, так с вами по-другому бы разобрались, — всё ещё кипятился проводник. — Камень на шею и в болото, чтоб семени поганого не осталось.
— Ого? — Насмешливо заметил Димон. — Круто у вас.
— Будет тут круто, если они опять появились.
— Кто появился? — Заинтересовалась Маня. — Янкесы, что ли?
— Кто же ещё? — сразу успокоился проводник. — В Совете сказывали, что купцы опять их флаги видали. Теперь уже где-то на юге.
— А поподробнее, — заинтересовался Димон.
— А нечего поподробнее. Это всё, что знают. Видели флаги. А кто, где, сколько — ничего не известно. Похоже, что именно из-за этого, прошлый Совет и разогнали. Теперь начнётся.
— Что начнётся? — поинтересовался Сидор.
— Гонка вооружений, — с трудом выговорив непонятное выражение, гордо проговорил Митька.
— Ты хоть понимаешь, что говоришь то? — мрачно уточнила Маня.
— А чего тут понимать. Моё дело маленькое. Пошёл — куда послали, отнёс — чего приказали. Всего делов то.
— Ну, ладно. Засиделся я с вами, а мне домой пора, — сказал Митька, подымая с песка и отряхивая куртку, на которой лежал. — Пойду я. До вечера ещё полдороги отмахаю, а завтра с утра, глядишь, и дома буду.
— Прощевайте, — и поклонившись, отправился обратно в крепость.
— Курорт, — сладко протянул Димон. — Пока эти шмары не прибудут, я никуда с этого пляжа не сдвинусь.
— А пожрать? — полюбопытствовала Маня.
— Ну, если только пожрать, — милостиво согласился с ней Димон.
Так они два дня и провалялись на песке, вставая только приготовить что-нибудь поесть, да искупаться. Отдохнули, накупались, отоспались за всё время бешенной своей эпопеи.
За прошедшие два дня вверх по течению прошло всего корабля три, два амазонок и один ящеров. Вниз, кораблей не было. На корабли амазонок стража совершенно не обращала внимания, только дозорный посоветовал ребятам от ящерова корабля сваливать при малейшем появлении их в зоне видимости, а амазонкам особо не выставлять свои телеса, а то можно их и привлечь.
— Во дожили, — подивился Димон, — от баб надо прятаться.
— Так говорили же, что они людей воруют, — заметил Сидор, наблюдая из-под ладони за скрывающимся в вечерних сумерках кораблём.
— Не людей, а мужиков, — лениво прокомментировала Маня. — Му-жи-ков! Повторить по буквам? — ехидно поинтересовалась Маня.
— А что? — спросил Димон. — Мужик уже не люди?
— Не-е, — протянула, душераздирающе зевнув, Маня, — мужик, это не человек. Мужик — это приставка-а-а-а… Га-ад! За что? За правду! Мокро!
— Per aspera, ad astra, — заметил Сидор, флегматично наблюдая за полуголой Маней, разоблачившейся было позагорать в последних лучах заходящего солнца, и теперь отчаянно носящейся за хохочущим Димоном, споткнувшимся и на карачках улепётывающего от мокрой Мани. — Всё-таки, она его догнала, — продолжил он комментарии, наблюдая, как Маня, воспользовавшись полупустым ведром, принесённым Димоном, старательно поливала его нечёсаную голову.
Когда хохочущие и мокрые как утки, Маня с Димоном, вознамерились, было и его приобщить к благам водных процедур, Сидор, подхватив свои вещички, по быстрому смылся с местного пляжа.
На третий день, утром, пришёл корабль. Амазонки, по каким-то своим надобностям, двигались к морю, направляясь в Западные баронства. И согласились подкинуть пассажиров в дельту Лонгары, в какой-нибудь из тамошних городов.
С помощью местного воеводы, так как шли по заданию Совета, смогли сторговаться за два золотых. Те, взяв задаток, один золотой, клятвенно пообещали, что отвезут их в устье, поближе к морю.
Несколько дней на корабле амазонок пролетели незаметно. Казалось, они попали в рай. Тёплый ласковый ветерок, задувающий в пёстрые паруса лодьи, тихий шелест воды, рассекаемой форштевнем, воздух, напоённый ароматом молодой листвы и речной воды. Что может быть ещё лучше. Лучше была только жрачка, обильная и сытная, гораздо лучше того, что они обычно готовили себе на костре. Даже рыба, до омерзения надоевшая им на путине, здесь, приготовленная поваром амазонок, на удивление мужиком, была просто нечто фантастическое. Это было похоже на райский сад.
Одно только начинало постепенно напрягать мужиков. Пристальное внимание к ним матросов лодьи. Так и норовили, чёртовы бабы: то грудью к спине прижаться в укромном углу, то бедром ласково толкнуть, то в глаза кокетливо посмотреть, как будто смотреть больше не на что, вон, верёвки для парусов опять провисли. И это всё шло по нарастающей.
— Дима, — шёпотом жаловался Сидор, стоя у края борта, — они меня достали. У них же повар есть. Им что, мало?
— Ты что, Вехтор, сбрендил. Он же один, а их десять, не считая капитанши. Какой мужик столько выдержит. Да ещё в таком просторе и красоте, — мечтательно посмотрел он на далёкие зелёные берега. — Повар, это, наверное, для капитана.
— Ага, — саркастически усмехнулся Сидор, — а мы, значит, для матросни?
— А тебе что, жалко, что ли? Тебя что, Вехтор, дома жена ждёт, или невеста дожидается?
— Да как-то, хочется по-людски, по любви, что ли. А не так, по собачьи, под кустом. Или как эти с поваром, по очереди и на канатной бухте. Нет, Димон, в гробу я их видел. Не известно ещё, какой заразы от них подцепишь. Ты вчера смотрел, что они творили? Как они втроём на бедном мужике прыгали. И специально же, гады, именно в то время когда мы на променад вышли.
— Да, уж, — мрачно откликнулся Димон. — На парня было страшно смотреть потом. И ни одна ведь сука даже воды попить ему не принесла, когда он в отключке валялся.
— Так что после подобного кино, мне как-то всю хотелку, как бритвой отрезало. По самое по это…, - мрачно пошутил Сидор.
— А где у нас Маня, — закрутил головой Сидор. — Что-то, я её давненько не видел. Весь день где-то пропадает.
— Ты чё, Сидор, глухой, что ли? Не слышишь, как она с капитаншей на корме, о чём-то разговаривает.
— О, теперь уже слышу. Чего-то она явно не в духе, наверное, замёрзла. Да и холодать, что-то стало, — передёрнул он плечами. — Пойду ка я, девочки, — улыбнулся он крутящимся рядом матроскам, — плащик на себя наброшу. Оно, глядишь, и теплее будет.
Ленивой, неспешной походкой Сидор двинулся к их общей каюте, выделенной им капитаншей на всех троих, и скрылся за дверью. Стоило ему только скрыться с глаз многочисленных матросов, высыпавших, как по заказу, на палубу, и тоже наслаждавшихся прекрасным весенним вечером, как он резко сбросил с себя сонный вид и бросился к рюкзаку с припрятанным арбалетом. Быстро взведя его и зарядив двумя болтами, он аккуратно пристроил его под плащом, так, чтобы со стороны ничего не было видно и специально для того и надетым.
Бросившись к вещам Димона, Сидор поискал и его арбалет, но, на своё удивление, ничего не нашёл, хотя все болты его лежали на положенном месте. Если это была кража, что маловероятно, то дела их были плохи. Однако, если бы украли, то украли бы все три, но Манин лежал на месте. Если же, всё-таки, Димон прихватил свой арбалет с собой, что вполне реально, поскольку тот был в плаще, чем изрядно, поначалу, удивил Сидора, то стоило позаботиться о его боекомплекте, что полностью лежал на своём месте. Пристроив с десяток болтов в потайном кармане, специально для этой цели устроенном, зарядив и спрятав под плащом, ещё и Манин арбалет, Сидор, той же ленивой походкой выбрался на палубу.