Хольт взял из шкафа тети Марианны несколько книжек классиков. Гётевского «Фауста» он давно не читал и теперь, перечитывая, вспоминал Блома.
Бригитта позвала Хольта к телефону; аппарат стоял внизу, в холле. Звонил Роланд Хеннинг,
— Так вот, господин Хольт, завтра утром мне надо съездить по делам в Любек, а потом я свободен, и мы можем вечером кутнуть. Завтра ведь суббота. Как вы на это смотрите?
Хольт с радостью согласился.
— А может, вы хотите прокатиться со мной в Любек? — предложил Хеннинг. — Тогда я за вами заеду утром, часов в десять.
Фрау Хольт сквозь раскрытую дверь гостиной с удовлетворением слушала телефонный разговор и тут же с необычным при ее невозмутимости рвением принялась за дело:
— Бригитта, погладьте кремовую сорочку и почистите серый костюм! Марианна, не будешь ли ты так любезна позвонить Францу? Он обещал прислать Вернеру шляпу, к драповому пальто необходим головной убор!
На следующее утро, когда тетя Марианна еще спала, фрау Хольт не без удовольствия оглядела сына. Она дала ему сигарет и навязала денег; он сунул их во внутренний карман пиджака, где лежали кредитки Феттера и дяди Франца. И вот уже Роланд Хеннинг стоит в холле, высокий, самоуверенный, пальто из верблюжьей шерсти распахнуто, в руке мягкая шляпа.
— Сударыня… — кланяется он фрау Хольт. — Благодарю, не можем пожаловаться. Только вот у отца опять неважно с печенью. Благодарю… Мое почтение вашей уважаемой сестре и коммерции советнику Реннбаху!
Фрау Хольт проводила их до калитки и с минуту глядела вслед. У Хеннинга был «мерседес». Несмотря на гололедицу, он вел машину быстро и уверенно.
— Ну так как? — спросил он. — Еще не совсем освоились здесь?
Он держал обе руки на баранке, иногда опуская правую, чтобы переключить скорость или нажать на кнопку указателя поворота. Его небрежная уверенность импонировала Хольту, а искренний, дружеский тон все больше располагал к себе. Они ехали через центр, по разрушенным проспектам.
— Как насчет сегодняшнего вечера? — спросил Хеннинг. — Не возражаете, если руководство я возьму на себя? Прекрасно. В таком случае для начала запасем на вечер по хорошенькой девчонке. Вы ведь чуть ли не из лагеря? Тогда вам прежде всего надо как следует разрядиться.
Хольт уставился на Хеннинга. Мотор гудел; Хеннинг говорил негромко, и Хольт решил, что он, верно, ослышался. Хеннинг остановил машину перед большой парикмахерской и вошел туда. Через стеклянную дверь Хольту было все видно. Хеннинг ждал, потом к нему подошла девушка в белом халате, и оба вышли на улицу. Это была высокая, дородная блондинка, Хеннинг что-то ей сказал, она кивнула, с любопытством посмотрела на машину, на сидевшего в ней Хольта, опять повернулась к Хеннингу. Тот расстегнул пальто, достал что-то из кармана пиджака и быстро, незаметно сунул в руку блондинке. Но Хольт все же разглядел — это были деньги. Она спрятала их в карман халата. Хеннинг сел в машину и завел мотор. Блондинка помахала им рукой.
— Это Анита, — пояснил Хеннинг. — Мне ее рекомендовал один приятель. Мы встретимся с ней в семь часов. Она приведет с собой подругу, Зигрид, с нею вы и можете заняться сегодня вечером. Но не забудьте дать ей немножко денег, так, с сотню, смотря по тому, как она сработает.
Хольт невольно повернулся к нему, но Хеннинг, улыбнувшись, сказал:
— Не бойтесь, парикмахерши дважды в неделю проходят осмотр, так что ничего с вами не случится.
Хольт откинулся на спинку сиденья. Обожди, думал он, не давай себя морочить!
— Хорошо, — сказал он. — Поглядим!
В Любеке Хеннинг собирался навестить влиятельных знакомых. По его словам, он вел переговоры об открытии здесь отделения фирмы. С Хольтом он договорился встретиться в одном из ресторанов Старого города.
Хольт шатался по улицам, стараясь не думать о вечере. Он чувствовал себя неуверенно; здешняя ею жизнь представлялась ему сомнительной, но, может быть, так всегда поначалу, ко всему надо привыкнуть. Только не впадать опять в хандру и малодушие. Уж лучше тогда и здесь жить мгновением. Он проходил мимо почтамта и вдруг остановился.
Любек, до востребования… И вот он уже в зале, у окошка. Почтовый чиновник, перебрав пачку писем, подал Хольту белый конверт. Хольт отошел в угол и нетерпеливо оборвал край, он узнал почерк.