-Арман! Не уходите!
-Я здесь, графиня, - медленно отозвался де Силлек. Изабелла опустила голову. Горькая обида захлестнула ее. Конечно, она заслужила тот упрек, что прочла в его строгих глазах, но не до такой же степени она виновна, чтоб он разговаривал с ней так отстраненно - протестовала она в своей женской непоследовательности. Его сухой тон сразу отдалил их друг от друга, сделал чужими. Изабелла, кусая губы, поймала себя на том, что ей хочется броситься к нему, умолять о любви, но ничего этого она не сделала. «Вот так оно и есть, - думала Изабелла с горечью. - Я, единственная, кто разделила двух честных, благородных людей». Ей неожиданно вспомнилось Сикосто. Там она ненавидела дона Себастьяна, столь непростительно нескромен он был, но при этом он любил ее. Какая чистая и светлая любовь умерла рядом! Любовь, не боящаяся горя и добровольно обрекавшая себя на муки. «Если вам хорошо, то и мне тоже, - шептал он ей тогда”. Ах, мученик Себастьян!
-Арман, вы хотите уйти?- прошептала она вдруг. Лицо де Силлек дрогнуло. Он выпрямился.
-Нет, графиня. Я здесь.
И измученная Изабелла не выдержала. Ей стало так страшно, что муж не простит ее никогда, что она уткнулась в ладони, содрогаясь от слез, злясь на мужчин с их вечными собственническими требованиями любви, преданности, правды!
Изабелла с радостью, почувствовав руку мужа у себя на голове, вскочила и обвила его шею руками. Счастье стало так близко! Закрыв глаза, обнимала Изабелла того, кто был ей дороже всего на свете!
-Арман, боже мой, сколько мук я вам причинила! Но я люблю вас! - Она со страстью глядела в его лицо. – Простите меня!
-Я ждал и дольше, Изабелла!
-Мне было жаль его, но без вас я не могу жить! – шептала она пылко.
Де Силлек только повернул ее лицо к себе и вгляделся в широко распахнутые глаза жены.
-Я мог бы утешить вас, дорогая? Скажите мне все…
Его голос противоречил недоверчивому взгляду.
-Я не могу…
-Отчего же, радость моя?
-Я боюсь вас!
-Раньше этого не было, Изабелла.
-Раньше я не любила вас так сильно! - она обольстительно улыбнулась.- Я раньше не так относилась к вам, любимый. А теперь я без вас не могу…
Лицо де Силлек прояснилось.
-Вы прощаете мне, мой возлюбленный? - прошептала она со страстью, наполняя его сладким желанием победы.
-Как вам сказать…
-Мне было не по себе, - призналась Изабелла, поколебавшись. – Будто я убила его…
-Нежное сердечко! - с бесконечной нежностью шепнул он и коснулся губами ее белого плеча. - Изабелла, твоей вины в том, что ты - сама любовь, нет! Не мучай себя мыслями, которые изначально неверны. Ненавидеть себя за то, что вы есть - безумие, мой ангел. Вы есть, желанная, обольстительная, искушенная, добрая, храбрая, кокетливая! Вы считаете себя простодушным и откровенным человеком, но, когда вы прямо смотрите в глаза де Дромолю, а у него темнеет лицо, у меня сердце разрывается от ревности! Я молча стою в стороне и гадаю, что таится за вашей нежной улыбкой, предназначенной не мне!
-Вы счастливы со мной, Арман!? Но это так трудно, наверно, когда жена…такая безрассудная.
Де Силлек рассмеялся. Изабелла в восторге прижалась к его телу. Сердце ее прыгало от радости.
-Я провел дурные часы, не скрою. Даже очень дурные. Вы потрясли меня, дорогая.
Изабелла смутилась.
-Я хотела бы быть другой…
-Другой? Чересчур идеальной, наверно? Но, Изабелла, что бы я стал делать с женой, которая не хочет оплакивать тех, кого называет своими друзьями? Что бы я стал делать с женой, не умеющей быть благодарной, корыстной женщиной или равнодушной к чужим страданиям? Я не любил бы ее так!
Он опять рассмеялся, увидев ее изумленный взгляд.
-Вас это удивляет, дорогая?
-Да, признаюсь! Но, мой милый, простили ли вы меня? Пожалуйста, скажите, что да! Я сойду с ума от мысли, что заставила вас страдать!
-Дорогая моя супруга, вы -сама любовь и счастье! Ну а муки… Признаюсь, я изнываю в разлуке с вами, жажду каждую секунду дарить вам блаженство, плохо засыпаю вдали от вас…
-Но вы не пришли ко мне в ту ночь! Отправились к де Арамисец, а затем уехали к де Тревилю! А я ждала вас всю ночь!
-Я не мог бы глаз сомкнуть, гадая, кого из нас двоих –меня или дона Себастьяна - вы предпочтете! Это было выше моих сил - ждать! Особенно, когда меня переполняло мрачное желание целовать ваши губы, обнимать вашу тонкую талию, ваши плечи, самые красивые в Париже!
-Вы не должны были сомневаться во мне!
-А вы во мне! Вы вели себя так независимо, словно я чужой для вас человек, вы боялись меня! Отчего? Оттого, что меня не приводили в восторг ваши путешествия в лес?!
-О, мой дорогой! - благодарно прошептала она. – Я так счастлива с вами.
Больше разговоров об этом не было, только Изабелла порой украдкой вздыхала да сторонилась де Арамисец, пока он как- то прямо не заявил друзьям:
-Вы можете считать меня кровожадным, господа, но я рад, что эта эпопея с Людовиком, моим внезапно обретенным братом, закончилась. Я молюсь за его душу, но признаюсь, что порой он невыразимо стеснял меня!
-Да вы что? – удивился де Батц, скосив глаз на замершую Изабеллу.
-Конечно, г-да! Эти его возможные имущественные права… на мое поместье волновали меня чрезвычайно. И потом, - вы не замечали, нет? - меня нервировала его вечно измученная улыбка, будто я ему что - должен, будто в чем- то перед ним смертельно виноват… В чем, все удивлялся я. Только в том, что провел с матушкой все детство, а он нет? Но это не моя вина, а его беда. Так что все это время мне было чертовски неуютно с ним!
-И мне, - подала голос Изабелла.
-И мне!- отозвался де Силлек.
-Судьба оказалась достаточно любезной, чтоб вернуть все на круги своя. Восхвалим господа нашего, дорогая графиня, за внезапное избавление от наших мук и будем счастливо жить дальше…Так, а почему, собственно, моя собственная супруга так надолго задерживается у его Величества, а? Г-жа де Силлек, что она там делает, скажите на милость?
-Поет, мой друг!
-Опять поет любовные куплеты? Что ж это такое, г-да? Страсть короля Людовика к голосу моей супруги злит меня невообразимо! По вашему примеру, де Силлек, я скоро начну приходить к вам, чтоб вы, как друг, разделили со мной мою ярость и оскорбленное самолюбие!
-С удовольствием приму вас, мой дорогой друг!
========== Глава 12 В которой появляется поэт ==========
Королю вскоре наскучила война, и он решил вернуться в столицу. Париж обрадовано принял их величеств, зашумел и заблистал фейерверками. Праздновали еще и потому, что через некоторое время кардинал Ришелье прислал Его величеству приятное известие - 27 февраля 1628 года представители Ла-Рошель нижайше просили аудиенции у его Величества.
Джулия узнала об этом у гостях у Изабеллы и, движимая смутным предчувствием, помчалась домой, к де Арамисец.
-Что вы, ничего особенного не случилось!- успокоил он ее со сладкой улыбкой. – Война, слава господу нашему, закончилась. Жан Гитон - мэр Ла- Рошели - согласился капитулировать. Король справедливо посчитал, что милосердие такой же действенный инструмент власти, что и устрашение. Поэтому Его величество везет оставшемуся населению хлеб. Мы, ясно, сопровождаем его. Поездка займет только месяц, дорогая! Не беспокойтесь.
Он уехал. И сразу их дом приобрел сиротливый, унылый вид. Даже в роскошно обставленных комнатах стало неуютно и холодно, а огонь в камине никак не хотел разгораться. Джулия немного поплакала от досады и, может быть, от одиночества и, раздосадованная тишиной в доме, согласилась, ради исключения, принять какого- то посетителя, ссылающегося на дело к де Арамисец.
Слуга вернулся в сопровождении застенчивого красивого юноши, почти мальчика. Его внешность ласкала взор мягкой красотой итальянцев или жителей Тулузы: идеальный греческий профиль, очень смуглая, бархатная кожа, еще по- детски припухлые алые губы. Темные короткие волосы прекрасно гармонировали с глазами юноши - большими, синими, -которые мечтательно и задумчиво светились из- под длинных черных ресниц.