-Дева Мария! - прошептала она горестно. - На кого я могу надеяться – шестеро-семеро вельмож, мушкетеры да две девочки…
И громко спросила:
-Нашли стих?
-Да, ваше величество!
-Читайте!
Но Джулия прочла совсем немного - старшая стас - дама присела перед королевой Анной и доложила о приказе короля прислать ему на прием герцогиню де Сент - Дье.
Джулия встала.
-Идите, дитя мое,- грустно распорядилась королева. Она не смела перечить венценосному супругу. - Вы ненадолго покидаете нас, не так ли?
-О, да, ваше величество!
Минуту спустя Джулия с удивлением разглядывала г-на де Арамисец, ожидавшего ее в первой палатке. Мушкетеров часто посылали выполнять мелкие поручения короля, поэтому в появлении молодого человека здесь не было ничего странного, но все же Джулия не ожидала увидеть мужа в качестве гонца. Де Арамисец с непроницаемым лицом поклонился ей и знаком предложил пройти вперед. Старшая стас - дама равнодушно поглядела им вслед и зевнула.
Де Арамисец со светским видом сопровождал Джулию к концу лагеря, где их ждали оседланные лошади. Не говоря ни слова, мушкетер подсадил королевскую фрейлину в седло. Слава богу, на них никто не обращал внимания.
-Ну, и что все это значит? - шепотом спросила Джулия, когда они выезжали из лагеря.
-Я похитил вас, - учтиво ответил де Арамисец. - И нас ждет комната в гостинице Айстра.
-А караулы?
-Ах, что- то вы очень беспокоитесь, дорогая! Всего-то два дня без меня, а вы уже перестали доверять моей счастливой способности устраивать жизнь по возможности уютно! - заметил де Арамисец.
-Анри!
-Что такое, моя любовь?
-Нас задержат!
-Сейчас на карауле де Батц, де Порто и де Силлек. Никто нас не задержит, любимая!
-Но как же распоряжение короля Людовика…
-Стал бы я звать вас к Его Величеству! - Анри присвистнул. – Ненавижу, когда он требует от вас петь любовные песни! Мне нужно было выманить вас от королевы Анны, что я и сделал!
-Хитрец!- воскликнула Джулия возбужденно.- Но меня хватятся!
-Нет, я предупредил госпожу д’Аво, что ночевать в лагере вы не будете. И вот, наконец, я могу увезти мою белокурую Диану туда, где никакие нудные кавалеры не помешают нам.
-О, Анри, любимый, никто не мог бы поступить так дерзко, как вы! Ах, как же вы осмелились выкрасть меня из королевского лагеря! Если все выйдет наружу, нам с вами несдобровать!
-Я готов на любое безумие ради вас!
-Анри, никто не занимает мое сердце…только вы…
-Рад слышать, дорогая!
Они пустили лошадей в галоп.
-Подожди еще немного, моя любовь, - сказал де Арамисец. - Наше время вот-вот наступит…
Джулия засмеялась. Сердце ее лихорадочно стучало, а топот копыт коня, уносящего ее к любви, казался пленительной музыкой. Джулия глубоко вздохнула от полноты счастья. В Астре они, не замеченные никем, скользнули в одну из комнат.
Как и всякая женщина, любящая комфорт, Джулия первым делом заперла высокие ставни, отгораживаясь от всего мира. Сразу стало уютнее, и перестали трепетать свечи. В интимном полумраке тускло отсвечивали подсвечники и украшенные медью высокие колонки кровати. Белый полог был поднят.
-Именно так пылкие кавалеры увозят любовниц, - произнес де Арамисец со смехом. От его многозначительных слов Джулию бросило в жар.
Наконец-то они одни! Она медленно подошла к мужу и присела перед ним в самом глубоком придворном реверансе. В свете горящего камина, молодая женщина казалась необыкновенно прекрасной, полной чарующей таинственности и ленивой грации.
-Так увозят любовниц? - переспросила Джулия новым, звонким голосом. Словно, чтоб окончательно пленить мужа, она медленно поправила крупный розовый жемчуг в три нитки на шее.
-Да, любовниц, - он шутливо дернул ее за ленты корсажа, ибо она оказалась совсем близко. - Я пленен совершенно,- признался мушкетер, не отказывая себе в удовольствии любоваться ее совершенной грудью.- Моя очередь совращать вас, моя целомудренная госпожа!
Джулия стояла возле мужа трепещущая, счастливая, ожидающая! Тогда де Арамисец стремительно подхватил ее на руки и уложил на кровать.
Одурманивающая ночь была у них, ночь признаний, яростных схваток и полусна, ночь стонов и вздохов блаженства, таинственно звучащих в тишине. Пьянящие по нежности и знанию ее руки де Арамисец заставляли Джулию почти лишаться сознания, изнемогать от желания и сладости. Она льнула к человеку, который щедро дарил ей чарующее чувство - ощущать себя обожаемой, царицей всего мира!
Уставшие тела их отдыхали, но губы не отрывались друг от друга. Де Арамисец любил смотреть на нее, когда она вот так утомленно закрывала глаза. Жена - податливая, нежная, загадочная. Он сотворил ее, подарил ласку, любовь, страсть, и она возвращала ему сторицей за его терпение, умение держать себя в руках во имя ее наслаждения.
-Я не могу больше без вас!- стонала Джулия, задыхаясь.- Не оставляй меня!
-Я здесь, здесь!- шептал де Арамисец, целуя ее прекрасное тело, отзывающееся на его ласку дрожью предвкушения. – Ах, отчего вам так легко удается обольстить грешного мужчину!
-А вы, значит, признаетесь мне в своих грехах?
-Только в одном!
-И в каком же?
-Что до самозабвения люблю вас!
-Это грех? И страшный?
-Ну конечно! Купаться мне в огненной купели!
И потом, когда Джулия уже спала, улыбающаяся, покоренная, де Арамисец долго баюкал ее, как ребенка.
Снять здесь комнату была поистине великолепная идея. Де Арамисец теперь пользовался ею почти ежедневно. Королева не смела спросить короля Людовика, зачем к себе на приемы он так часто вызывает ее фрейлину, а король ничего и не знал. Джулия каждый день появлялась в лагере еще до побудки веселая, нежная, томная, вся в удовлетворении любовью.
========== Глава 5 Разбойники в 17 веке ==========
Изабелла приехала в расположение частей через неделю. Она оставила карету и слуг в Айстре и велела скорее седлать коня.
Было восемь часов утра. Все постояльцы гостиниц уехали в лагерь. Несколько оставшихся офицеров предложили проводить туда госпожу графиню, но они могли оставить лагерь только после смены караула.
-Я не могу столько ждать!- заявила Изабелла.- Благодарю вас, господа!
И умчалась одна.
Копыта коня весело стучали по серой от пыли дороге, топтали круглые листья подорожника и тоненькие стебельки ромашки. Чистое голубое небо появлялось и исчезало, скрытое верхушками высоких, как колонны, вязов. Лес чуть пожелтел, отдавая дань сентябрю, не больше. Пахло чем-то острым - сухой хвоей, боярышником и грибами. Где-то далеко дятел упорно долбил кору, и веселый звук его работы далеко разносился по солнечному лесу. Изабелла с удовольствием поглядывала по сторонам. Она любила и знала лес. В лесу звуки разносятся далеко и Изабелла задолго до того, как увидала один из караулов, услышала голоса.
-Он нагло заявил мне, что я хвастаюсь! - ругался басом известный нам барон де Рон. – Я, конечно, не прочь преувеличить, но не в этом!
Изабелла натянула поводья. Она решила, что де Рон и пятеро его приятелей в настроении весьма воинственном и поморщилась. Как вы помните, де Рон, влюбленный в маркизу де ла Шпоро, стал ныне ее врагом. Он теперь никогда не упускал возможность задеть ту, которая отвергла его, а заодно уж и ее друзей и подругу. Изабелла знала, что если барон захочет, а он наверняка захочет, то может задержать ее в приграничной зоне на несколько часов, ибо обличен властью французского короля.
И тогда Изабелла решила объехать неприятное место. Она направила коня с дороги в лес, стараясь ехать по полукругу так, чтобы еле- еле слышать голос де Рона и только боялась, что ее не услышали. Не услышали. Более того, смех и голоса внезапно стихли. Должно быть, еще кто- то появился на дороге. К несчастью, не зазвучали голоса и через четверть часа.
Изабелла пришпорила коня и поскакала в сторону караула, предпочитая все- таки встретится с де Роном, чем заблудиться в двух шагах от гугенотов. Но, чем дальше она спешила, тем яснее становилось, что караула в этом направлении нет - то ли это дорога петляла и круто уходила на запад, то ли ее обмануло лесное эхо, Изабелла не могла потом сказать.