Выбрать главу

Арман де Силлек, волнуясь, осторожно обнял Изабеллу за плечи. Сухие горячие губы его коснулись ее ­белоснежной шеи. Изабелла, пылая, откинула голову ему на грудь и в блаженстве закрыла глаза. Девушка чувствовала себя рядом с де Силлек естественно и просто, ей не нужно было пытаться казаться лучше, чем она есть, он принимал ее, понимал! Наконец- то счастье пришло к ней!

Де Силлек осторожно поднял ее на руки. Изабелла обняла его за шею, еще смущаясь его родного, потерявшего свою суровость лица! Он медленно, легко неся ее, вышел из гостиной и поднялся по лестнице на второй этаж. Изабелла светло улыбалась, привыкая к своей новой восхитительной роли - женщины, которую будут носить на руках, и любить всю жизнь, и болтала ногами.

Ударом ботфорта граф распахнул дверь спальни, вошел и осторожно, как величайшую драгоценность, опустил ее на кровать под пологом. Изабелла глядела на любимого лихорадочно блестевшими глазами и от волнения была не в силах одернуть завернувшуюся юбку, открывшую пену кружев нижних оборок и округлые колени в чулках. Она понимала, как тактично и деликатно Арману приходиться действовать и была несказанно благодарна ему. Она может сейчас быть беспечной или капризной, робкой или страстной, но он слишком хорошо владеет собой, и никогда не сделает грубое движение и не оскор­бит ее ранимую девичью душу.

-Мое дитя! - прошептал граф с обжигающей страстью в голосе.- Ты прекрасна! Ты ранишь меня в самое сердце, но и даруешь мне счастье!

-Я люблю вас, Арман!

-Я люблю тебя, моя Изабелл!

Он светло улыбнулся и осторожно прильнул к ее губам. У Изабеллы сладко кружилась голова. В поцелуе всегда есть доля, какой- то святости, тайна и загадочный покров, когда сама любовь соединяет двоих, и смерть больше не властна над ними!

Бурный поток неизвестных, сладостных ощущений затопил трепещущую Изабеллу, она глядела на Армана молящими глазами, не в силах оторвать взор от его прекрасного ясного лица. Изабелла обожала его улыбку, чарующую, мягкую, которая появилась на его доселе строгом лице, преображая строгие черты, превращая человека серьезного и сдержанного в мужчину влюбленного, нежного, обаятельного!

-О, моя Изабелла! - прошептал де Силлек горячо, приникая к ее устам.- Как я долго искал тебя, как долго ждал, как долго не верил, что есть на земле человек, кото­рого я смогу полюбить, кому смогу доверять, как себе!

Он мягко коснулся ее виска, целуя его, разглаживая ласковыми пальцами легкие морщинки на ее белом лбу. Изабелла, смелея, дрожащей рукой провела ему по пересохшим губам, впервые в жизни изучая их твердый рисунок, заставляя молодого человека задохнуться от страсти, обняла его за шею, лаская черные волосы.

-Ты прекрасна! - шепнул он, закрывая глаза. - Ты - само совершенство.

Изабелла застонала, когда он начал осыпать поцелуями ее щеки и грудь, опускаясь все ниже. Что- то восхитительное внутри ее все горячее, все острее отзывалось на более смелые ласки, которыми он осыпал ее. Это было восхитительно, хотя Изабелла и дрожала от неясного страха перед чем- то неведомым, что должно было произойти совсем скоро.

-Душа моя, моя радость, моя ненаглядная, моя Изабелла!- шептал Арман обжигающе, возвращаясь к ее губам. – Я люблю тебя! Мне так хорошо с тобой рядом!

Изабелла решилась, наконец, открыть глаза и, пылая, вздрагивая от неведомых чувств, взялась за крючки его камзола.

-Не бойся,- шепнул он, - если боишься, останови меня, и я подчинюсь тебе!

-О, нет, нет! Я не остановлюсь, потому что я тоже люблю вас, радость моя!

Изабелла не понимала, что лепечет. Без камзола, в свободной белоснежной рубашке, штанах и высоких ботфортах граф де Силлек был неотразим! И Изабелла все крепче прижималась к нему, ища спасения от себя самой, и все жарче становились их поцелуи ласки, и все смелее стремились они навстречу друг к другу в едином естественном желании быть вместе.

-О, Изабелла, хочешь, я остановлюсь, душа моя! - прошептал он встревожено, когда она вдруг начала отталкивать его, вся во власти ожидаемых страхов.

-Нет, любовь моя!

Изабелла широко раскрыла глаза, когда обнаружила, что не чувству­ет боли, ожидание которой так пугала ее. Может быть, оттого, что созданы они, были друг для друга, подходя друг другу идеально, и душой и телом, боли не было, не было страха, только одно упоительное ощущение единства, восторга, благодарности уносило их ввысь, к небесам!