-Дальше!
-Жестянщик Дюваль, мой хороший приятель, видел, как ваш друг нагнал карету.
-Говори дальше!
-Я и говорю вашим милостям... Молодой человек нагнал их на дороге к границе. Увидев его, они бросили карету, а один из черных образин посадил себе в седло женщину, черную, что сажа и ускакал в лес.
-Черную? Не может этого быть! Там должна была быть другая женщина, очень красивая француженка! Ну, вспоминай!
-Никакой другой красавицы там не было.
-Я дам тебе пистоль, если ты вспомнишь все точно! Была там вторая женщина или нет? И куда делась карета?
-Карета так и осталась на дороге, я и взял ее себе. Вашим милостям, верно, она не нужна?
-А молодой человек, который ехал за ней? Он куда делся? Что он делал? Куда он поехал?
-О, он словно будто сошел с ума! Все бродил вокруг кареты, будто не верил своим глазам! Потом прыгнул в седло и умчался.
-Куда?
-На юг. Вашим милостям не нужна эта карета? Она совсем испорчена, и лошадей я уже продал.
-Значит, госпожи графини там уже не было,- после долгого молчания сказал де Батц, когда они вернулись в трактир.- Испанец обманул нас, коварно заставив гоняться за черным призраком! Мы потеряли целых полторы недели.
-Арман быстро нагонит их,- уверил всех де Порто,- а мы потихонечку поедем за ним. Имя гранда мы знаем, нам его говорила г-жа дю Трамбле, значит, мы найдем его поместья. А там уж дело проще легкого - отыскать в них г-жу графиню!
-И верно! А она - уж постарается затянуть время до венчания, я уверен!
-Но где же уже г-жа дю Трамбле? Куда они успели увезти ее?
-Куда ее увезли за две недели, мой друг? Хм, она уже в Пиренеях!
Глава 28 Дары приносящий
Становилось все жарче. Знойное томящее дыхание юга чувствовалось в появившихся изумрудных полях виноградников, зрелой кукурузы, в яркой синеве высокого неба. Крупные цветы, росшие по краям дороги ласкали взгляд яркими сочными красками: алыми, будто молодая кровь южан, желтыми как початки кукурузы, жгуче - розовыми и лиловыми, как упругие кисти винограда Таннат.
Это был юг Франции. Крестьяне в черных коротких куртках трудились на благодатной земле и болтали на своем быстром и певучем наречии.
-Ах, эта земля напоминает Испанию! - восклицал дон Лонса. - Мы совсем скоро будем там. Не оглядывайтесь по сторонам, моя прекрасная донья. За каждым вашим шагом следят, вы можете кричать и просить о помощи, но граница уже рядом - никто вас не спасет!
Изабелла отворачивалась и углублялась в свои невеселые мысли, зябко кутаясь в плащ. Она, конечно, надеялась, что Apмaн разгадает хитрость испанца с ложной каретой и приедет за ней. А дальше? Не подвергнет ли он свою жизнь опасности? Вдруг дон Лонса заманит Армана в ловушку? И что делать ей сейчас? Не бросится ли немедленно в пропасть, чтоб только не подвергаться насилию, чтоб только сохранить верность единственному человеку, которого она любит - графу де Силлек!
Эти мысли изводили Изабеллу и день и ночь, обводя прекрасные глаза черными подкружьями, терзая немилосердно день и ночь! А кругом было так красиво - пологие подножья Пиренеев были сплошь покрыты темно- зеленым ковром из тополей, дубов и каштанов. Голубые невысокие горы словно закутывали себя белоснежными кружевами, так часто встречались на них великолепные водопады и непритязательные, но очаровательные прозрачные ручьи, прыгающие по лиловым крупным камням. Густой плющ храбро вился по розово - красным утесам, взбираясь на головокружительные высоты, откуда свисал живописными гроздями, слегка покачиваясь на ветерке. Ущелья то там, то здесь раскрывались перед изумленным взором путешественников как узкие двери, куда с пронзительными злым ревом устремлялись струи воды. Под солнцем брызги воды сверкали серебряной пыльцой, устремлялись вниз, чтобы омыть длинные кудри вьюнка и плюща. Где- то высоко в нетерпимо синем небе парили орлы.
Изабелла глядела по сторонам широко раскрытыми глазами. С вершин гор раскрывалась чудесная картина простора, синевы и свободы. Воздух был столь нежен и свеж, что, глядя на север, можно было увидеть далеко- далеко, словно игрушечные, башни городка де Адура, а на юге уже выступало испанское селение Ирун. Погода была восхитительна, дон Лонса - счастлив. Он то восхищался окружающими его красотами, то его мягкие зеленые глаза останавливались на прекрасной, но печальной от сердечных мук спутнице.