Изабелла с беспокойством видела, как угрожающе расширились зрачки его синих глаз.
-Но вы все- таки будете моей! - в исступлении желания закричал дон Себастьян и тише добавил: - я умею быть нежным, уверяю вас. Подарите мне поцелуй и, уверяю вас, вы отнюдь не испытаете отвращения!
-Нет, друг мой! И я уверена, вы более не станете настаивать. Вы же не хотите, чтоб я боялась вас?
-Вы не будете меня бояться, вы будете счастливы!
Он стал неотвратимо наступать на нее, и Изабелле пришлось отходить к морю, со страхом осознавая, что если только побежит прочь, то уже не остановит его. Дон Себастьян вынудил ее почти вступить в воду.
-Вы, значит, хотите, чтобы я ненавидела вас!? - воскликнула Изабелла, собрав всю свою волю, чтобы удержать его от непоправимого поступка. - Сударь, если вы проявите сейчас неблагоразумие, я возненавижу вас! Я никогда больше не взгляну на вас, вы понимаете!?
Дон Себастьян остановился, но расшнурованный корсаж графини и белоснежная красивая грудь Изабеллы как магнит притягивали его, а раскрасневшееся ее выразительное личико вызывало непреодолимое желание покрыть его пылкими поцелуями. Он бросился вперед! Изабелла не успела вскрикнуть, как вдруг оказалась в железных объятьях дона Себастьяна. Он яростно впился губами в ее губы, а сильные руки его стали разрывать ей рубашку.
-Прекратите, слышите! - кричала она, сопротивляясь ему изо всех сил. Но дыхание дона Себастьяна становилось все тяжелее. Изабеллу страшил его обезумевший вид. Ее друг словно опьянел, даже сильная пощечина - одна, другая, третья! - не отрезвила его.
Дон Себастьян попытался сбить женщину с ног, но она выскользнула у него из рук и стремительно понеслась к лесу. В этот момент она и увидала, что к ним по берегу бегут друзья. Изабелла упала в объятия мужа, тяжело дыша и стягивая на груди разорванный корсаж. Дон Себастьян бросился было за ней и вдруг остановился. У де Батц и де Порто блестели в руках шпаги. Де Арамисец остановился дальше всех - он не смотрел на брата. 3а его спиной пряталась Джулия.
Все было кончено! Нелицеприятные намерения дона Себастьяна насильно обладать чужой супругой стали очевидны всем! Он в отчаянии огляделся. Де Силлек молча утешал Изабеллу, потом медленно поднял глаза. Взгляды соперников скрестились, как две блестящие шпаги. В молчании этих двух мужчин словно слышался роковой гром. Если бы они бросились друг на друга, сделали гневный жест - в этом было бы меньше презрения или угроз, чем во внешнем их безразличии.
-Г-жа де ла Шпоро, - сказал де Силлек скучным голосом, - прошу вас, уведите отсюда мою супругу.
Изабелла судорожно всхлипнула. Она с ужасом глядела в его суровое непреклонное лицо. А вот дон Себастьян вдруг потерял свою решимость и яростное желание и испытывал сейчас только щемящую грусть и тоску. Ему стало абсолютно все равно, что здесь решат. Изабелла де Силлек, это ясно, отныне никогда не полюбит его. Она до самого чрева всегда будет одержима другим мужчиной, черноволосым темноглазым красивым французом.
-Нет! - закричала Изабелла в ужасе. - Нет, Арман!
-Вы должны уйти, сударыня.
-Арман, умоляю вас, смилуйтесь, ведь дон Себастьян - мой друг! Он спас меня, он помог мне бежать, иначе бы испанец растерзал меня, Арман! Вы слышите!?
Изабелла дрожала как в лихорадке, в ужасе при виде мрачных несговорчивых лиц своих друзей. Дон Себастьян, будто очнувшись от ее испуганного возгласа, глянул на любимую женщину словно впервые. Ее страх не оставлял сомнений в серьезности намерений этих мужчин, которых она хорошо знала. Они его убьют! Но она сейчас благородно встала на его сторону, ибо не могла допустить, чтобы убили ее спасителя, брата ее друга! В этом была вся донья Исабель! Добрая, нежная, справедливая, чувственная! О, конечно, теперь стало понятно, почему и этот французский граф с таким суровым лицом и горящими глазами любит ее до умопомрачения! Она будет сейчас сражаться за жизнь дона Себастьяна до конца, но любит все равно только графа де Силлек!
Лицо дона Себастьяна вдруг странным образом изменилось - стало старше и светлее. Морщины на лбу разгладились, словно любовь своим крылом стерла ненависть и отчаянье в его сердце. Он тоже любит донью Исабель, и, стало быть, он поможет ей, сделает то, что нужно ей, но за что заплатит болью собственного сердца.
-Сударь! - глубоко вздохнув, тихо произнес дон Себастьян, обращаясь к Арману. - Госпожа де Силлек не любит меня, а я, к глубочайшему моему сожалению, отказывался понимать это. В другое время я никогда бы не осмелился приблизиться к г-же графине, так велико мое почтение к ней. Но виной моего неуважительного отношения к вашим милостям временное помутнение моего рассудка, вызванное, как вы знаете, тяжелым ранением. Уверяю вас, отныне я даже своим видом не оскорблю вашу супругу, сударь.