-О, я ваша должница! - воскликнула Изабелла, когда они оказались вне трактира на темном дворе. - Как же мне отблагодарить вас!?
Зубы де Батц белели в темноте. Он улыбался.
-Это еще не все, мадам! - заявил он самодовольно. - Смотрите туда, правее.
Две лошади стояли у колодца позади трактира, то и дело фыркая, но послушно не двигаясь с места.
-Неужели это мне? - Воскликнула Изабелла.
-Конечно! - небрежно добавил де Батц. - Мы никогда не оставляем лошадей в конюшнях и, как видите, наше правило себя оправдывает. Ах, сударыня, я с радостью проводил бы вас до Шомбрена, но нам в другую сторону и очень срочно.
-Нам? - улыбнулась Изабелла.
-Да, мы в это раз путешествуем с одним моим хорошим другом. Да вот же он сам!
Действительно, рядом с лошадьми стоял высокий человек, почти невидимый в темноте.
-Вы отныне - мои друзья! - заверила их Изабелла искренне. - Благодарю вас, господа!
-Счастливого пути, - произнес г-н де Батц.
Человек, державший поводья лошадей, поднял голову. Было темно, но Изабелла узнала его - это был ее незнакомец. У Изабеллы сразу затряслись руки, и онемел язык.
-Разрешите представить вам, сударыня, моего друга, г-на де Силлек, - как сквозь сон донеслись до нее слова г-на де Батц. - Де Силлек, госпоже необходимо скрыться немедленно, а лошадь нее осталась в запертой конюшне. Мы же не можем допустить, чтоб госпожа ушла отсюда пешком!
-Берите моего коня, сударыня.
Глаза г-на де Силлек блестели в темноте. Он низко поклонился и подвел ей лошадь. Де Батц легко подсадил Изабеллу в седло.
-Счастливого пути! - говорил он, привязывая ее несессер к седельным сумкам, в то время как его друг подтягивал стремена. - Я, право, огорчен, что наше знакомство состоялось в столь неподходящей обстановке, но мы рады были помочь вам! Этого великолепного коня выбирал сам де Силлек; конь унесет вас хоть на край света.
Изабелла вдруг почувствовала такое нечеловеческое страдание, словно душу ее разрывал на части умелый в своих мрачных делах палач Гревской площади! Не могла она уехать! Если она сейчас уедет, может случиться так, что она и г-н де Силлек никогда больше не встретятся, и сегодняшний мгновенный обмен острейшими взглядами останется в памяти обоих странным жизненным эпизодом, полусном, полуявью, слишком нереальной, чтоб осуществиться, до краев полным нереализованными возможностями, словами, которые никогда не будут сказаны, радостью, которая умрет прежде, чем будет испытана, никогда не познанным счастьем!
Что видела Изабелла в глубине непроницаемых глаз графа де Силлек? Она не могла ее сформулировать, но знала, уже знала, что, заговори она с ним, он понял бы ее, как она поняла бы любую его фразу! Г- н де Силлек никогда бы в жизни не заявил бы небрежно, как заявляли многие другие ее поклонники: «Вы слишком романтичны, дорогая!» - так частенько нашептывал ей на ушко барон де Дромоль, считающий себя человеком чрезвычайно благоразумным. Г- н де Силлек никогда не удивился бы, как удивлялся, бывало, молодой красавец герцог де ла Шанде: "Как странно вам иметь идеалом мужчины каких-то там трубадуров Аквитании, милая моя госпожа! Нужно жить сегодняшним днем, прекрасная графиня"! Никогда де Силлек не сказал бы ей такое - он понял бы ее непременно! А вот почему, ну почему она так решительно в этом уверена - юная графиня не знала!
Она мучительно искала предлога задержаться, но суровый рок увлекал ее, хлестал по вцепившимся в гриву коня рукам, отрывая от того, кто должен был сейчас оставался здесь, а потом уехать "в другую сторону и очень срочно"! Ах, неужели Изабелле дю Трамбле придется потом полжизни искать свою любовь, безнадежно затерявшуюся среди многочисленных деревень, городов и буковых лесов Франции?
-До встречи, незнакомка! - повторил г-н де Батц.
Г-н де Силлек молча стоял возле них, и невозможно было разобрать, что выражают его черные глаза.