-Спи, Жули, - сказала она ласково, когда обе они наговорились вволю. - Тебе должны сниться чудесные сны!
-И тебе спокойного сна, дорогая! И не вздумай сейчас плакать от меня втихомолку! Г-н де Силлек еще подарит тебе цветы, я уверена!
Глава 12 Возвращение
Изабелла проснулась рано, когда Жули еще сладко спала. Изабелла не хотела оставаться в крошечной комнатке трактира, когда яркое радостное солнце так и звало ее искупаться в своих лучах. Словно торопясь куда-то, Изабелла умылась, оделась, наскоро причесала волосы и выбежала за дверь. Лес и солнце звали ее. Это был один из тех ярких дней, когда радость живет в каждом лице, каждом сердце.
Во дворе уже суетились слуги, кричали, смеялись, ругались. Визжала пила. Изабелла опустилась на деревянную скамью у зеленой изгороди недалеко от высокой стены старого леса. Она с удовольствием следила за жизнью во дворе. Хорошо было никуда не торопится, сладко грезить под ярким летним небом. Лето солнечным горячим потоком вливалось в нее, растворялось в крови.
-Доброе утро, сударыня! - раздался позади голос де Силлек, который сегодня тоже рано вышел из трактира. - Где же наш друг де Порто?
На этот раз, против обыкновения, де Силлек глядел графине прямо в глаза, и в бесстрастии его голоса было даже больше возмущения, чем когда он сухо произносил: "На вашем месте я бы не покидал трактир!" Изабелла смутилась под пристальным взглядом де Силлек - она и впрямь постоянно глупо рисковала собой и своими новыми друзьями.
-Я сегодня еще не видела г-на де Порто, - постаралась произнести она как можно естественнее. Неужели они всегда будут смотреть друг на друга так непримиримо!? У Изабеллы больно сжалось сердце.
-Вы хотите сказать, что он не сопровождает вас, и вы остались опять одна? - произнес граф, подняв бровь. - Вы очень любите неоправданный риск, сударыня, замечу я вам!
-Я не люблю риск!
-Сомневаюсь!
-Но чего мне бояться, когда рядом со мной друзья!
-Самые лучшие друзья не помогут, если вы безрассудны!
-Да если бы я не была безрассудна, я бы в эту самую минуту рыдала, вышивая церковные ризы!
Де Силлек странно посмотрел на нее.
-Ну что же, сударыня, в конце концов, с вами сейчас я, - произнес он скорее для себя, чем для Изабеллы. Та перевела дух. У нее создалось приятное впечатление, что она ответила единственно правильным способом. - Хотя мне и кажутся странными некоторые ваши поступки - вы боитесь быть арестованной гвардейцами г-на кардинала и в то же время в одиночестве собираете цветы, опасаетесь Бастилии и гуляете с беспечным видом у всех на глазах!
-Я, сударь, конечно, могу сидеть в комнате, вцепившись в пистолет, и никогда не открывать дверь, предварительно тщательно не расспросив посетителя, кто он таков и с какой целью пришел, и, кроме того, увидев на дороге неизвестного мне человека, я могу прятаться, но, уверяю вас, такое мое поведение покажется вам еще более странным! Оно сведет с ума и меня и моих друзей!
Он неожиданно улыбнулся, и вдруг оказался единственно родным для нее, и, впервые поняв выражение его лица, Изабелла потянулась ему навстречу, как к очагу, где ее ждало тепло и счастье!
-Сударь, - прошептала она, сразу теряя львиную долю своего упрямства, - но я вынуждена признать вашу несомненную правоту - я и впрямь слишком безрассудна.
Де Силлек наклонился к ней. Взор его смягчился.
-Не слишком, - произнес он непривычно мягко. - Должен заметить вам, сударыня, что безрассудность, безусловно, обратная сторона вашей храбрости!
-Мне приятен ваш комплимент, сударь, но это отнюдь не храбрость, уверяю вас!
-Тогда что же это?
-Если честно, не знаю... Под дамокловым мечом вечного ареста я живу с того дня, как вернулась в Париж. Если каждое утро, просыпаясь, ты не знаешь, пойдешь ли сегодня под венец или отправишься в одиночную камеру Бастилии, вопросы о храбрости отпадают сами собой! Я потому и стараюсь наслаждаться жизнью каждую минуту, ибо вокруг меня все так зыбко и ненадежно! Я устала бояться!
-Вы меня удивляете, сударыня!
-Почему же?
-Я не ожидал от вас подобных слов!
Смущаясь пристального внимания своего спутника, Изабелла отвернулась и тут с ужасом увидела, как из-за густых елей с другой стороны трактира выезжают гвардейцы кардинала в алых плащах. У Изабеллы, словно у загнанного безжалостными охотничьими собаками лисенка, сердце ушло в пятки.