- Неужели это настолько серьезно... Таких покупателей я больше не найду... Конечно, вам виднее... Делать нечего...
Закончив телефонный разговор, он взглянул на Колю и Сида и, вздохнув, развел руками:
- Плохие новости, к сожалению. Только что на заводе произошел пожар, пострадала готовая продукция. Нам нечем теперь торговать. Очень сожалею...
Друзья вышли на улицу, недоумевая.
- По-моему, он просто не захотел иметь с нами дело,- сказал Сид.
- Он-то захотел - покачал головой Редькин,-но ему по телефону запретили продавать нам свой товар. Посмотрим, что будет дальше!
А дальше картина повторялась. Куда бы они ни обращались, их встречал вежливый прием и отказ.
Предлоги для отказа были различны, но чувствовалось, что настоящая причина - одна. Какая именно - воздухоплаватели не знали.
- Давай попытаемся нанять корабль,- неуверенно предложил Сид.
- Бесполезно! Держу пари: кто-то уже позаботился, чтобы мы не смогли раздобыть корабль.
Они зашли в тихий парк и уселись на скамейку под платаном.
Сид вынул из кармана батон с колбасой и принялся жевать, слушая товарища.
- Давай рассуждать логически,-так обычно начинал Колин папа, и Коле очень нравилось это выражение,- кто-то всячески мешает нам, и мы ничего о нем не знаем, а он о нас знает все. Ему, например, известно, что нас всего двое: толстый мужчина и рыжий мальчик. Но ведь нас может быть и больше. Понимаешь?
- Понимаю,-промычал Сид, глотая батон,-двое толстых мужчин и двое рыжих мальчиков!
- Да нет же,- Коля понизил голос.- Просто появится третий, о котором будем знать лишь мы с тобой. Этот третий закупит все, что необходимо, и арендует пароход. Понимаешь? Следить будут за нами и мешать будут нам, а дело сделает неизвестный третий! До Сида начало доходить.
- А где мы возьмем неизвестного третьего?
- Не знаю. Но другого выхода я не вижу...
Они уже целый час бродили по улицам, тщетно компаньона. Люди торопились по своим делам, и обратиться за помощью было не к кому.
Вдруг Коля почувствовал на себе чей-то взгляд. Он вернул голову и вздрогнул.
С афиши, висящей над ступеньками в подвал, на него проницательно смотрел Клавдий Элизабетович. В руках у него была пила, которой он собирался распиливать девушку. Надпись гласила:
Большой мастер белой и черной магии БАЛТАЗАР-СТАРШИЙ
Представление-отчет "В жизни раз бывает 18 лет".
В программе:
Телепатическая связь с самим собой. Разгибание подков взглядом за счет мозговой энергии. Угадывание задних мыслей. Хорошо забытые фокусы. Саморазоблачение. Аккомпанирует Розалия Шлехт.
- Вот, кто нам поможет! - воскликнул Редькин и, оставив Сида у входа, спустился в подвальчик. Он очутился небольшом зале с низким потолком.
Хмурый человек топтался на маленькой сцене и, кряхтя, сдвигал два ящика.
Из одного ящика торчали две женские ноги, из другого - голова девушки.
У девушки было скучное лицо. Она зевала.
- Скажите, пожалуйста,- обратился Редькин к хромому человеку,-где можно найти Балтазара - старшего?
Человек молча указал на дверь за сценой. Коля постучался и вошел.
За столом в засаленном халате и давно не стиранной! чалме сидел Клавдий Элизабетович. На столе лежала охапка шпаг. Он брал то одну, то другую шпагу и прикладывал ее вертикально к животу, словно примерял - войдет или не войдет.
Коля поздоровался.
Клавдий Элизабетович задумчиво взглянул на него, и лицо чародея мгновенно приобрело счастливое выражение.
- Кого я вижу! -радостно воскликнул волшебник. Сколько лет, сколько зим! Ты ли это, Николай?
- Я,-смущаясь, подтвердил Редькин. Волшебник обнял гостя и смахнул слезу.
- Вот, парень мой, докатился я до этого балагана...-он горько усмехнулся.-Шпаги глотаю, галантерею гну... Знаменитый маг стал заурядным халтурщиком.
Клавдий Элизабетович схватил графин и начал жадно пить воду.
- Изжога мучает,- пробормотал он,- вчера по просьбе зрителей шесть стаканов съел... Но ничего, ничего. Клавдий еще выкарабкается, еще заставит о себе говорить... Ладно. Лучше расскажи, Николаша, про свою жизнь.
- От вас, Клавдий Элизабетович,- тихо сказал Коля,- сейчас зависит судьба школы для мапуят. Кудесник удивился:
- Ты, парень мой, поясни предыдущее предложение.
- Деньги на строительство школы мы уже раздобыли,- сказал Редькин.- Но нам не хотят продавать строительные машины. Вы бы не могли...
- Могу! - воскликнул чародей, решительно сбрасывая халат.- К черту кривляние на сцене, жалкие аплодисменты и глупые фокусы. Пора заняться делом.
Он надел красивый костюм пепельного цвета, пеструю рубашку, лакированные штиблеты, закрутил усы, разбросал по плечам локоны, взял в руки трость и. глянув в зеркало, торжественно произнес:
- Вперед! Пусть торжествует добро!
Они покинули подвал и направились вместе с Котлетоглотателем к конторе Бобинлопа. Впереди солидно и уверенно вышагивал Клавдий Элизабетович с саквояжем. На значительном расстоянии от него следовали Коля и Сид.
У Бобинлопа волшебник пробыл не более двадцати минут.
Заводовладелец проводил его до самой двери и смотрел на волшебника преданными собачьими глазами.
В пароходной компании "Ватер, Шматер и родственники" Клавдий Элизабетович находился и того меньше. Провожать его вышли и Ватер, и Шматер, и большая группа людей, по-видимому, родственников. Судя по их напряженно счастливым лицам, сделка была успешной.
В безлюдном кафе чародей сел за столик и заказал три порции пломбира. Через несколько минут к нему присоединились Редькин и Сид. Клавдий Элизабетович, гордясь успешно выполненным заданием, вынул квитанции, торговые соглашения, прочие документы и протянул их Редькину.
- Здесь все,-многозначительно сказал он.-Пароход называется "Калабрия". Это самый лучший пароход компании.
- Вы, Клавдий Элизабетович, настоящий волшебник,-растроганно сказал Коля.
- Большущее вам спасибо!
- Не за что,- волшебник вздохнул.- Это тебе, Николай, спасибо: ты вывел меня из подвала на свежий воздух, напомнил о моем главном призвании... Вот так бы всю жизнь. Творить бы добро и не тратить талант по пустякам...
- А кто вам мешает?-удивился Коля.
- Эх, парень мой,-Клавдий Элизабетович грустно покачал головой,- в том-то и дело, что никто не мешает. Все собираюсь, все откладываю на завтра, завтра, думаю каждый раз, завтра начну новую жизнь... А тут еще заработки, как назло, прекрасные. Сложно все это, сложно...
Он посмотрел на часы.
- Прощай, Николай. Прощай, друзья! - волшебник расчувствовался,- пойду заниматься ерундой в подвале.
Они вышли из кафе.
Клавдий Элизабетович хотел еще что-то сказать, махнул рукой и большими прыжками погнался за трогающимся автобусом.
- Душевный человек,-сказал Сид.
- Жаль его,- заметил Коля,- никакой силы воли. Волшебник догнал автобус, вскочил на ступеньку дверцы с визгом захлопнулись, зажав его длинные волосы и долго еще видели воздухоплаватели развевающиеся ветру локоны чародея.
Капитан с трубкой в зубах встретил гостей у трапа и повел их осматривать корабль. После экскурсии он пригласил Колю и Сида в свою каюту, угостил их кофе с пирожными и заверил, что "Калабрия" отправится в рейс точно в срок.
Возвращаясь из порта, они очутились в тех местах, где так счастливо встретили доброго волшебника. Знакомая афиша с ликом Балтазара - старшего маячила над ступеньками в подвал, откуда доносилась музыка. Коля из любопытства присел и заглянул в окошко.
На сцене в пурпурной мантии возвышался Клавдий Элизабетович. Он сосредоточенно распиливал ящик, из которого торчали ноги и голова девушки. Девушка смотрела в потолок и загадочно улыбалась. Розалия Шлехт наяривала на клавесине небесный мотив. У зрителей были тревожные лица...