Потом посчитались злой считалкой.
И опять вышло - начинать Человечкам.
- Война - завтра утром! - сказала
Ёженька. - Спокойной ночи!
Ничего не ответили Бешеные буквы.
Еженька, и воины-ежи, и воины - бывшие людоеды отошли, улеглись на песочке около прибрежной скалы и уснули.
Они ведь очень устали после такого трудного плавания.
Рыба-Бутылка покачалась на волнах и тоже уснула. Тихо стало, темно…
А как только стало тихо и темно, зашептались, зашипели Бешеные буквы:
- Пошшшшшлём шшшшшшпионов… Пусть шшшпионы пережжжжжалят Ёж-жжженьку и её воинов, пока те спят…
…Шшшшшуршат, ползут по песку шшшпионы-змеи. Ничего не слышат Человечки - так крепко они уснули.
Вот уже шпионы-змеи пережалили всех воинов - бывших людоедов. И ужалили
Среднего Ежа.
- Тревога! - успел вскрикнуть Старший
Еж, когда его жалили змеи.
Ёженька и Маленький Еж вскочили на ноги и пиками отогнали змей.
Только они двое остались в живых, да ещё Рыба-Бутылка.
Взглянула Ёженька на звёзды в ночном небе и тихо спросила:
- Что нам делать, звёздочки?
Не ответили звёзды, замигали, сгоняя с глаз слёзы.
- Что нам делать? - спросила Ёженька у серебряной луны.
Спряталась за тучи луна, ничего не ответила.
- Что нам делать? - спросила Ёженька у океана, который тревожно шумел у её ног.
- Садитесь на Рыбу-Бутылку, и я унесу вас отсюда, пока не поздно, - пророкотал океан.
- Разве ты не знаешь, если мы уплывём, завтра казнят отца?! - ответила Ёженька.
- Тебе всё равно не спасти его, - вздохнул океан.
- Пусть нас только двое, мы не оставим отца.
Сказав это, Ёженька обняла Маленького Ежа, и они пообещали друг другу: если придётся - умереть, но не отступить.
А небо светлело, и стало видно, как строятся Бешеные буквы. Слышно стало, как буква «Б» бьёт, барабанит в барабан, а кровавая буква «К» командует:
- Ать-два!.. Ать-два! Вперёд, на Ёженьку!..
В последний раз обратился Добрый Художник к букве «Ч», которая с мечом в руке стояла у дверей сараюшки-развалюшки - его тюрьмы:
- Отпусти меня на волю! Слышишь барабан?! Бешеные буквы идут воевать с Ёженькой и Маленьким Ежом. Без меня дети погибнут. Вспомни, что ты не чужая, не чёрствая буква, а чистая, человеческая. Отпусти меня на волю, чтобы я помог Ёженьке!
- И чччеловек бывает ччччёрствым и ччччужим, - с трудом выговаривая слова, сказала мрачная, молчаливая буква «Ч».
- Нет, нет, тот, кто стал чёрствым и для всех чужим, - уже не человек!
Задумалась буква «Ч».
И, подумав, как ещё ни разу в жизни не думала, опустила она свой меч, раскрыла дверь сараюшки-тюрьмы и тихо сказала:
- Ты прав, добрый ччччеловек. Пусть будет по-твоему…
Памм-пампампам-памм… - бьёт, барабанит барабан.
Поднялась Ёженька вместе с Маленьким Ежом на скалу, вложили они стрелы в луки и ждут врага.
- Ать-два… Ать-два! - командует кровавая буква «К».
Идут, ползут Бешеные буквы.
Выстрелили Ёженька и Маленький Еж из луков. Хорошо прицелились, метко выстрелили, но стрелы не пробили вражеских железных щитов.
Метнули они копья; копья сломались, ударившись о железо.
Тихо, страшно, только слышится - памм-пампампам-памм - бой барабанов да шуршание шпионов-змей.
Вот уже Бешеные у подножия скалы.
- Сдавайтесь! - крикнула «К».
- Ни за что! - ответила Ёженька.
- Лучше мы бросимся со скалы и разобьёмся! - сказал Маленький Ёж.
Ползут по склону скалы Бешеные буквы. Со всех сторон ползут…
Но что это?! Взбаламутился океан, затряслась земля, расступились волны, и на берег выскочило Чудовище-Пятирог.
Ах, как вовремя оно подоспело, милое Чудовище, - в самую распоследнюю секунду!
Оно выскочило на берег, отряхнулось, улыбнулось Ёженьке и бросилось на Бешеные буквы. Справа от него выскочили из океана белые медведи с белыми медвежатами. А слева - тюлени с тюленятами, моржи с моржатами, котики со своими котятами. И все они тоже отряхнулись, улыбнулись Ёженьке и бросились на врага.
Вот какая грозная армия!
Испугались Бешеные и побежали что было мочи.
- Всё равно догоню и растопчу! - заревело Чудовище.
Очень уж оно переволновалось за Ёженьку и рассердилось; и добрый может рассердиться.
- Стойте! - раздался вдруг голос Доброго Художника.
Все послушались и остановились.
А Художник подбежал к Чудовищу, погладил его и, обернувшись к Бешеным, сказал:
- Ведь главное, что вы - буквы! А то, что вас сделали бешеными, забудьте, забудьте! «К», оставь коварство и кровожадность, ты ведь кроткая, красивая. Милая «М», ты - буква матерей и младенцев, всех маленьких и милых, игрушечных мишек и матрёшек, всех молодых и мудрых. А ты, «Л», - буква ласковых, любимых и любящих. Зачем вам воевать с детьми?!