— Круг сужается, — прокомментировал Тенгиз. — Благодетели хотят остаться неизвестными?
Настя, ничего не понимая, старалась вникнуть в суть разговора.
Тенгиз на минуту исчез и вернулся с подносом в руках. Умопомрачительный аромат из трех медных кофеварок, покрытых густой пенкой, разносился по всей мастерской.
— Может быть, хотите вина? — предложил он, разливая напиток по кузнецовским чашкам.
— Нет, — отказались девушки.
— Какая прелесть, — тут же оценила Настя, взяв в руки расписную чашечку.
— Скоро на такой вот посуде будут увековечены картины вашего друга, — пообещал Тенгиз.
— Игоря? — встрепенулась Настя.
— Да. Симона все устроила, — он произнес это так ласково, что девушки сразу переглянулись.
— Они с Игорем сейчас в Швейцарии, — небрежно добавил Тенгиз.
— Где-е? — разом воскликнули Настя с Аленой.
— В Женеве, — повторил Тенгиз и, увидев расстроенное лицо Насти, пояснил: — По очень важному делу.
Настя, тут же отставив чашку, поднялась из-за стола.
— Ну, нам пора!
— Постой-постой, я совсем забыл вас пригласить на свадьбу. — Лицо Тенгиза осветила счастливая улыбка.
— Спасибо, но я не могу, к сожалению, улетаю в Лондон, — сухо перебила его Настя.
Алена, помогая подруге выйти из щекотливого положения, подхватила:
— Мы желаем ей счастья, Симона очень эффектная девушка.
— Очень, — подтвердил Тенгиз.
— И полезная, — не выдержав, съязвила Алена.
— И полезная, — поддержал он. — Для всех. Если Игорь захочет, то расскажет вам сам по приезде, сколько она ему принесла пользы.
— Догадываюсь, — заметила Алена.
— Мы за него рады, — торопливо проговорила Настя, чувствуя себя несчастной и обманутой.
— А за меня ты не рада? — поинтересовался Тенгиз.
— И за тебя тоже, — механически ответила Настя.
— А за тебя-то что радоваться? — возмутилась Алена. — Девушка ведь твоя соскочила. — Алена хотела добавить «с другом», но решила не встревать в чужие дела.
— Почему соскочила? — обиделся Тенгиз. — Я скоро в Париж к ней лечу.
— Да-а, деловая… — присвистнула Алена.
— Она очень деловая, — поддержал Тенгиз.
— Так вы с ней фату в Париже решили выбрать и платье подвенечное? — видя поникшее Настино лицо, разозлилась за подругу Алена.
— Точно, — подтвердил Тенгиз.
— А тебе, значит, костюм шафера хотите приглядеть?
— Зачэм обижаешь, какой я шафэр?
— А кто же ты?
— Жених я — вот кто!
— Так это ты женишься? — Настя всплеснула руками.
— Конэчно я, а кто же еще? Я вас на чужую свадьбу, что ли, приглашаю?
— Ой! Тенгизик, миленький! — взвизгнула от восторга Настя, и обе девушки бросились его обнимать.
— А можно мы тебя поцелуем? — игриво спросила Алена.
— Нужно! — вскричал Тенгиз зычным голосом, и через минуту его перепачканное помадой лицо выглядело как абстрактная картинка.
16
Телефонный звонок разбудил их среди ночи.
— Это мне! — Настя сорвалась с постели и вырвала у Натальи трубку.
— Это ты? — услышала она незнакомый голос.
— Вам кого? — огорченно произнесла девушка, решив, что ошиблись номером.
— Наташа? — переспросил он.
— Мам, это какой-то мужчина, — отдавая трубку, растерянно сообщила Настя, — тебя… по-моему.
— А что ты так удивляешься? — усмехнулась Наталья.
— Ну, ночь все-таки.
— Мужчины и должны звонить по ночам. Ты ведь тоже надеялась, что звонит мужчина?
Настя, в ночной сорочке, босая, расстроенная, стояла у телефона. «Не было у мамы никаких мужчин! А вот теперь вдруг появились… Да еще звонят ночью! И она разговаривает каким-то необычным голосом… смущенным… кажется, даже ласковым, как со мной», — подумалось Насте.
— Это моя дочь, — услышала она ответ матери и после паузы совершенно однозначную фразу: — Я тоже.
— Мам, кто это? — ревниво поинтересовалась девушка.
— Это… — женщина на секунду задумалась. Но, решив не врать дочери, твердо ответила: — Это мой друг.
— Я каждый день звонил тебе. — Голова Натальи лежала у Сергея на плече, и он теплыми руками ласкал ее мягкую шею, полные груди, округлый живот. — Вчера уже не выдержал, на всякий случай решил позвонить ночью, вдруг, думаю, днем застать не удастся. — Он улыбнулся счастливой улыбкой, украдкой поглядывая на дверь спальни. — Дочь твоя подошла… радостный голосок такой, звонкий, наверное, как птица, к телефону летела. А потом, когда услышала незнакомый голос, сильно огорчилась.
Зеленые глаза Натальи, еще минуту назад излучавшие покой и блаженство, подернулись грустью. И вся она как-то напряглась.