Карибу, Эльдорадо Британской Колумбии, из которого собирались сделать счастливого соперника Калифорнии, — горнопромышленный и, без сомнения, очень богатый район. Компания добывала до двух тысяч восьмисот унций[558] золота за день. Вимпер сам держал в руках двести унций, собранных за восемь часов одним старателем. Это поразительные результаты, представленные на суд публике без малейшего объяснения, дали ошибочные представления о действительной производительности шахт этого района. Как заметил Вимпер, эксплуатационные расходы были очень высоки; шахта начинала давать доход только через два или три сезона. Но этот период еще надо было продержаться. Самые необходимые продукты, например хлеб и мясо, продавались в то время по доллару за фунт, и рабочие руки стоили очень дорого, в среднем десять долларов или пятьдесят четыре франка за рабочий день.
Даже наиболее отважные пионеры, даже те, кто предварительно закалился тяжелым трудом на калифорнийских залежах, не все сумели добиться успеха. Печальный конец горняков, открывших Уильямс-Крик, самую богатую долину Карибу, показывает, как трудно, даже в самых благоприятных условиях, добиться успеха в этой стране. Один из них, немец Вильгельм Дитц, раздавленный работой и лишениями, дошел до крайности и вынужден был жить за счет благотворительности. Другой, шотландец, умер в лесу от голода. Его труп, обнаруженный спустя несколько дней его товарищами, носил на себе следы страшной агонии, рука еще судорожно сжимала оловянную флягу, на которой несчастный пытался концом ножа нацарапать страшный рассказ о своих страданиях.
Такова была страна, в которую храбро устремился молодой исследователь. Ему посчастливилось повстречать на станции Гоматео известного инженера Альфреда Уоддингтона[559], который на свои средства решил построить дорогу в Карибу и приехал проверить, как идут начавшиеся работы. Объединенные сходством вкуса, одинаковым бескорыстием и любовью к неожиданностям, англичане очень скоро подружились.
Когда они прибыли на место, где в глухом лесу остановились работы, Вимпер, решив посетить ледник, отправился туда вместе с краснокожим проводником. Диалект чинук[560], единственный, который понимали индейцы, чудовищная смесь английских, французских и туземных слов, не имеет эквивалента понятию «ледник». Вимпер попытался объяснить его, применив слова hiou ice, hiou snow, скопление льда и снега; тщетная надежда. «Моя ситуация очень напоминала случай с сановником епископальной церкви, который, решив однажды возвестить Евангелие индейцам, начал свою речь словами: “Дети леса!” К сожалению, его переводчик не нашел необходимых слов, и протестантский пастор был оскорблен, услышав в его переводе такое помпезное обращение: “Многочисленные маленькие люди среди стволов деревьев!” Я не больше преуспел в объяснении с моим гидом».
Намучившись, Вимпер вынужден был вернуться в город, где нашел старого индейца по имени Теллот, более сведущего в лингвистике. Последний согласился его сопровождать. После чрезвычайно трудного перехода через густой лес, после нескольких дней изнурительного пути путешественник оказался перед ледником. Он определил ширину ложа близ края ледника примерно в четыре лье. Но кверху ледник существенно расширялся. Молчание, царившее среди гор и леса, делало еще более ощутимым движение льдов. Обломки скал и камни устремлялись вниз с такой силой, что могли бы раздавить наблюдателя, слишком поглощенного этим странным и величественным зрелищем. Снег, покрывавший ледник, быстро таял и превращался в ручьи, которые искрились на солнце; наконец, ноздреватые расщелины между блоками льда разбивали прозрачные как хрусталь потоки. Чрезвычайная жара придавала работе вод двойную активность. Вдали последние лучи солнца золотили величественные пики, снега которых питали ледник.
560
«» — язык индейцев народности чинук (или шинук) из группы пенути, проживавшей к северу от реки Колумбия, стал основой так называемого «шинукского жаргона», основного средства межплеменных сношений и торговли, которым пользовались все индейцы тихоокеанского побережья от Калифорнии до Аляски включительно.