В подобном выставлении напоказ человеческого уродства есть что-то отвратительное, и я не получал от зрелища соревнований борцов сумо того удовольствия, которое я ожидал получить, наслушавшись восторженных рассказов моих японских спутников.
Кстати, количество любопытных было просто невероятно! И все новые и новые группы зевак в живописнейших костюмах все прибывали и прибывали! Полы кимоно у многих были подняты выше колен, на боку болтался короткий меч, в руке — крепкая толстая палка…»
Господин Дюбар пожелал осмотреть Киото и национальную выставку. Как настоящий художник, которого интересует и влечет все новое и непредвиденное, он отправился туда вместе со своим верным другом, наняв для этого путешествия рикш.
Киото — один из самых древних городов Японии. Основан он был в конце VIII века[302], а микадо Камму[303], правивший Японией в 794 году, провозгласил город столицей и переименовал в Хэйан[304].
В те времена Хэйан уже был довольно значительным городом, но за прошедшее тысячелетие он не только не увеличился, а напротив, скорее медленно, но верно приходил в упадок, утрачивая свое значение.
Как и все города Дальнего Востока, Киото был практически заранее обречен на тихое умирание, на застойное течение жизни. Вот почему сейчас, по прошествии почти десяти столетий он остается примерно таким же, каким и был в стародавние времена, несмотря на то, что часто становился ареной кровопролитных сражений во времена междоусобных и гражданских войн, опустошавших эту прекрасную страну.
Киото превосходит все другие города Японии изобилием всяких достопримечательностей и диковин: здесь расположены самые знаменитые храмы и святилища, статуи богов и богинь, способных творить чудеса, прославленные роскошью отделки дворцы, чудесные сады и парки — все служит украшением городу, где до 1870 года обитал «Сын восходящего солнца», то есть император.
В Киото чрезвычайно хорошо развиты промышленность и торговля, именно здесь производят те восхитительные шелка и расшитые золотом ткани, что приводят в восторг всех истинных знатоков; именно в Киото производят изделия из тончайшего фаянса с изысканным рисунком, которые столь высоко ценятся на европейском рынке и которые сами японцы ставят на второе место в ряду изделий из фарфора и фаянса, сразу же вслед за прославленными «са́цума».
«— Куда желаете поехать, господа иностранцы? — спросили нас рикши.
— Не имеет значения! Мы полностью полагаемся на вас, друзья! У нас нет никаких особых планов на сегодня… Так что положимся на удачу…
Придя в восторг от предоставленной им свободы действий, наши рикши понеслись вперед как стрелы. Куда они нас везут? Скоро узнаем. Ловкость, проворство и быстрота этих бедных людей, а также желание услужить клиенту просто изумляют! Надо видеть, как ловко они маневрируют на узких улочках старинного города, как уходят от столкновения с неожиданным препятствием, как уворачиваются от встречных рикш, как мягко и в то же время быстро умеют повернуть за угол, как внезапно останавливаются и как вновь устремляются вперед, прокладывая себе дорогу среди плотной толпы. И никогда не бывает никаких столкновений, никто никого не толкает, не ударит, не скажет грубого слова, не выругается! Нет, все делается с улыбкой и смешком! Когда рикши останавливаются, обливаясь потом, они громко смеются и утирают друг другу лица бело-голубыми платочками, коими у них подхвачены волосы.
Но вот «бешеная скачка» закончена, так как наши рикши не по своей воле вынуждены закончить бег, а потом и вовсе остановиться: улица идет круто вверх, да к тому же она буквально запружена толпой людей с размалеванными лицами, в ярких карнавальных костюмах. И все они приплясывают, подпрыгивают, машут руками, смеются и кричат. Это, по-видимому, какой-то маскарад… Нечто похожее на полушутовскую, полурелигиозную процессию в честь какого-то местного божества, чье имя вылетело у меня из головы…
Если припомнить ужасные рассказы о людях с мечами, то есть о самураях, то при виде этой толпы можно было бы содрогнуться от ужаса, так как свирепые воины, чьи заношенные до дыр, ветхие кимоно мне с трудом удалось найти у старьевщиков в Иокогаме, шли сейчас во главе процессии. Они были вооружены, как говорится, с головы до пят, или до зубов, и поражали своим количеством.
Наши рикши спокойно пристраиваются у дверей какой-то лавчонки, и в течение сорока минут перед нами нескончаемым потоком проходят представители самых разных корпораций ремесленников, одетые в неописуемо красочные, а иногда и в очень странные одеяния.