Разумеется, праздным зевакам и в голову не приходит, что все это — довольно незамысловатый обман, осуществляемый под звуки громко играющего оркестрика, причем так, что все действия по подмене свечей четко совпадают с тактами музыки.
Фокусы перемежаются маленькими комическими интермедиями, из коих наиболее любопытной является та, что изображает отдых жонглеров. Усевшись на корточки перед большим, туго натянутым куском белой материи, фокусники покуривают трубочки и, меланхолично попыхивая ими, вырисовывают на белом фоне отчетливо различимые японские и китайские иероглифы, причем делают они это не чернилами и не красками, а струйками дыма! Правда, сии замечательные картины недолговечны и тают в воздухе на глазах…
Игра вееров все усложняется и усложняется. Конечно, проворные артисты очень умело используют оптические эффекты, так что спектакль превращается в настоящую фантасмагорию. Например, жонглер проносит перед почтеннейшей публикой большой раскрытый веер, который стоит у него на ладони правой руки, затем он его подбрасывает вверх, ловит левой, приседает, как-то весь сжимается в комок, обмахивается веером, затем поворачивается к публике в профиль, с шумом выдыхает воздух… и из его рта вдруг вылетает несущийся галопом конь! Сей конь, как вы сами понимаете, все из того же дыма… Зрители в восторге… А жонглер продолжает вдыхать и выдыхать воздух, и вот уже перед изумленными зеваками появляется целая толпа крошечных человечков, которые растворяются в воздухе, но прежде они успевают потанцевать и покланяться. Стоит отметить, что человечки появляются не изо рта жонглера, а из его правого рукава, куда он, ловко прикрываясь веером, успевает направить струю дыма на выдохе, но вот как он умудряется придать этой струе нужную форму, убейте меня, я не понимаю!
Но вот жонглер наклоняется, складывает веер и стискивает его обеими руками. В эту минуту толпа дружно испускает вопль ужаса, так как голова фокусника вдруг непонятным образом… исчезает! Затем сей необходимый предмет вновь появляется на плечах артиста, но зато в каком виде! Это нечто колоссальное! Потом жонглер опять обретает свою обычную голову, которая на глазах у зрителей вдруг начинает двоиться, троиться… Один из помощников приносит и ставит перед жонглером большой сосуд, напоминающий своей формой амфору, и вот уже зрители видят, как «тело фокусника» протискивается в узкое горло этой «волшебной бутылки», воспаряет к подвешенным на специальных шестах картонным облакам и тает, как таяли конь и человечки.
А вот на сцене появляются столь знакомые каждому европейцу с детства волчки, или юлы. Один из жонглеров показывает две юлы публике, даже дает потрогать, а затем берет за ручки и запускает, покатав каждую ручку в ладонях. С этого мгновения юлы беспрестанно вращаются. Помощник фокусника хватает одну юлу и пускает ее боком по длинному мундштуку огромной трубки, потом подбрасывает высоко вверх, чтобы поймать ее острие в чашечку трубки, которую он держит во рту. Фокусник ловко направляет бешено вращающуюся юлу куда хочет, и она покорно подчиняется его воле, совершая совершенно невероятные вещи: крутясь, влезает каким-то чудом на лакированный столик, на шест или стену.
Однажды мне довелось увидеть, как запущенная опытной рукой юла влезла на ажурную арку и слезла обратно.
Жонглер приносит очень высокий шест, на конце которого он устанавливает фарфоровый сосуд, наполненный до краев водой. Он кладет на воду лист лотоса, ставит на него вертящуюся юлу, и она, представьте себе, продолжает вращаться! А вскоре из верхушки юлы начинает бить маленький изящный фонтанчик…
В то время как два самых больших волчка вращаются на месте, жонглеры запускают средние и маленькие, причем делается это также особым способом: юлу придвигают к уже вращающейся юле, и от соприкосновения с ней бывший только что неподвижным предмет реквизита начинает быстро-быстро вращаться, а следом — и целая цепочка выстроившихся друг за другом волчков.
Но фокуснику недостаточно, чтобы вся эта гудящая и жужжащая компания дружно вращалась на полу.
Распорядитель показывает почтенной публике обычные шкатулки, ракетки, куски совершенно прямой и гладкой проволоки, самурайские мечи, которые он позволяет осмотреть и потрогать, а затем он подает сигнал, и начинаются невероятные танцы: три жонглера выходят на сцену, низко кланяются и разом принимаются за работу под аккомпанемент оркестра. Один из циркачей жонглирует четырьмя-пятью волчками, заставляя их пролетать через обруч; второй заставляет волчки впрыгивать в коробки и шкатулки, а потом выпрыгивать оттуда и вращаться вокруг сих предметов реквизита, причем не как попало, а в определенном порядке, цепочкой; третий пускает юлы одну за другой по протянутой проволоке, и они бегают по ней туда и обратно, подчиняясь неуловимым движениям пальцев фокусника.